Зиборева Н.А.,Чернышенко Д.Ю.
Славянское присутствие на Самбии в эпоху викингов

Вопрос присутствия славян в Юго-Восточной Балтии с рассматривался давно, многими исследователями и с переменным успехом. Довольно часто исследования отражали политические убеждения или мировоззрение автора. В.В.Седов утверждает, что славяне в ходе двух волн переселения, должны были миновать позднейшие территории расселения западных балтов (Седов, 1995). В русской и польской историографии сложилась традиция приписывания пруссам славянского происхождения (Окулич-Козарын). Ф.Д. Гуревич была направлена на территорию бывшей Восточной Пруссии с целью отыскать доказательства пребывания славян на этой земле (Кулаков, rybuf dgечати). Не вдаваясь в вопросы этногенеза, попробуем проанализировать следы возможного пребывания славян на Самбии. Для начала определим, по каким признакам можно определить это присутствие.
Достаточно характерными этноопределяющими украшениями славян являются височные кольца и лунницы (Арциховский, 1930). Еще в 1914г. В.В. Гольмстен писала о том, что «Находимы они (лунницы) были в курганах вместе с характерными славянскими вещами». Однако, импорт лунниц легко достигал и Скандинавии, а височные кольца характерны также и для некоторых балтских племен (Volkait?-Kalinauskien?, 1997). Лунницы отдельно не могут быть этноопределяющим, они бытовали и у женщин Скандинавии. Только комплект: височные кольца, лунницы и ряд типов бусин (Гольмстен, 1914) могут говорить о том, что погребенная была славянкой. Но, в тоже время, отсутствие лунниц и височных колец в погребении не говорит об обратном, потому что эти предметы надодятся далеко не во всех погребениях традиционно считающихся славянскими (Штыхау, 1992). Находки балтских лунниц (Седов, 1987) очень немногочисленны, являются пельтовидными, и наибольшее их число приходится на период до V в. н.э. (Каргапольцев, 1993). Три экземпляра лунниц найдено на Каупе и один в Рудау. Одна из лунниц Каупа (K171, раскопки Хейдека 1899) найдена в скандинавском погребении в комплекте с двумя черепаховидными фибулами JP 52 (M?hlen, 1975, s.151). Лунница имеет аналогии в Бирке и Гнездово. Обломок второй, аналогичной ей, обнаружен «черными копателями», и определить его происхождение не представляется возможным (Кулаков, 2003б, с.336). Третья лунница (К163/163) в женском трупоположении вместе с 9 гробовыми гвоздями (Кулаков, M?hlen, 1975). Все лунницы широкорогие, с зернью, славянского типа. Лунница из Рудау с замкнутыми петлевидными концами, среди славянских лунниц по классификации Гольмстен, а также в позднейших классификациях не встречается (Седова, 1965).
Погребальный обряд, меняющийся с течением времени также не может служить абсолютно точной характеристикой, особенно учитывая возможное влияние на него обрядов местного балтского и пришлого скандинавского населения. Например, погр. 4 кургана K140а на Каупе, раскопанное в 2007г. Балтийской археологической экспедицией, не имеет четких черт балтской или скандинавской обрядности, в то же время, подобные погребения зафиксированы на территории Беларуси (Штыхау, 1992). Это женское трупоположение, ориентированное головой на север. Погребение в яме, сверху насыпан курган и впоследствии сооружен каменный венец. Инвентарь погребения: остатки бронзовой пластины (один из них свернут), трактуемые как украшение ворота, 3 янтарные бусины (гранёная и 2 кубо-октаэдральные), пастовая бусина тёмно-синего цвета, обломки бронзовой пластины, возможно головного венчика (Кулаков, 2008, с.69). Однако из определяющих признаков описываемых Штыховым полоцких кривичей (браслетообразные височные кольца, венчик, трапециевидные привески), присутсвуют только остатки венчика неопределимого типа.
На могильнике Ирзекапинис в погребении 63 была найдена бронзовая уточка, имеющая костяные аналогии в древностях кривичей (Кулаков, 1999, с.238; Штыхау, 1992, с.47).
Таким образом, если мы считаем полоцких кривичей славянским племенем, количество аналогий увеличивается. Сам по себе вопрос достаточно спорный (Шмидт, 2000), но его решение выходит за рамки доклада.
Наличие и тип бус мы не можем брать в расчет, поскольку степень заимствования здесь очень велика.
Об активной торговле Каупа с территориями восточных славян свидетельствует большое количество овручских пряслиц из розового шифера (Кулаков, книга в печати).
О связях с западными славянами свидетельствуют острога западнославянского типа X-XI вв., обнаруженная в погребении 12 могильника Ирзекапинис (Кулаков, 1990, с.120) и керамика. Тип 4 - сосуды яйцевидной формы, орнаментированнные прямыми и волнистыми прорезными линиями, соотношение диаметра и высоты 0,8 (гр. AIa по Д. Селлинг) (погр.71 Кострово-II). Тип 5 - сосуды сфероконической формы, соотношение диаметра и высоты 0,8 см., венчик резко отогнут наружу, имеет S-видную форму (гр. AII Д. Селлинг) (погр. 53 Ирзекапинис, Гросс-Фридрихсберг). Сосуды данного типа представлены в Гданьске в 980 - 1090 гг. (Кулаков, 1990, с.35, Кулаков, 1999б, с.224).
Достаточно явные следы связей со славянским миром можно проследить по элементам вооружения. Наконечники стрел. При раскопках в 2009 году на Каупе экспедиция В.И. Кулакова обнаружила 2 наконечника стрел типов, типично относимых к славянским: двурогий срезень с упором (тип 60 по Медведеву) (Медведев, с.72) и втульчатый с шипами (тип Д по Казакявичусу, тип 2 по Медведеву). Рассматривая типологию В. Казакявичуса мы не находим ни одного срезня, это первая находка на на территории юго-восточной Балтии. Всего же, по словам В.И. Кулакова, в ходе раскопок 2009 года на раскопе размерами 5x6 метров было обнаружено 9 наконечников стрел, что совершенно нетипично для балтских и скандинавских могильников. Подобная находка говорит об активном использовании стрелкового оружия во время некоторого количества сражений и может свидетельствовать о военных контактах со славянами.
Шлемы русского или польского типа (Кирпичников, 1971, c.26). Сохранились изображения 2-х шлемов на территории Самбии (Гросс-Фридрихсберг, Экриттен-Ветрово-2. Нахождение обоих шлемов на относительно небольшой территории говорит о том, что они активно использовались местной дружиной. Вопрос о месте изготовления шлемов пока остается открытым.
Также проблемы могут возникнуть с мужскими погребениями. Учитывая независимость дружины от родового строя и порядков (Кулаков, 2003а), а также крайнюю бедность погребений одного из ближайших славянских племен - кривичей (ножи, топоры, реже копья, стрелы и серпы, ведра с железными дужками, а также детали конской сбруи без накладок и других украшений, крайне редко, возможно, с конем) (Штыхау, 1992, с.121), можно предположить, что воинов могли хоронить в соответствии с местным дружинным обрядом и местным же инвентарем, что сводит практически к нулю возможность определить этническую принадлежность погребенного. При соблюдении же обряда, погребения невозможно будет отличить от погребений рядовых членов общества, не дружинников, поскольку их также хоронили в лучшем случае копьями и шпорами. Два подобных тупоположения начала XI в. зафиксированы на могильнике Клинцовка (Ирзекапинис) (Кулаков, 1985, с.118;).
Таким образом, до нахождения погребения, точно определяемого как славянское, по отдельным находкам можно говорить лишь о возможности проживания небольшой группы славянского этноса на поселениях Самбии. Тем не менее, находок этих не так мало чтобы упускать вопрос о славянском присутствии из виду. Нужно также заметить, что все перечисленные предметы относятся к эпохе викингов, и у нас нет никаких свидетельств их длительной эволюции на территории Самбии или соседних районах, хотя согласно теории В.В. Седова о переселениях они обязаны проявиться. Можно предполагать, что это были пришедшие из соседних регионов в IX-XI вв. группы.

Литература

Арциховский А. В. Курганы вятичей. М., 1930.
Гольмстен В.В. Лунницы императорского исторического музея имени императора Александра III. М., 1914.
Зверуго Я.Г. Верхнее Понеманье в IX-XIII вв., Минск, 1989.
Гуревич Ф.Д. Из истории юго-восточной Прибалтики в I тысячелетии н.э. // МИА, вып. 76, М., 1960, c.328-472.
Казакявичюс В. Оружие балтских племен II-VIII веков на территории Литвы. Вильнюс, 1988.
Каргапольцев С.Ю., Бажан И.А. К вопросу об эволюции трёхрогих пельтовидных лунниц в Европе (III-VI вв.) // Петербургский археологический вестник. Вып. 7. 1993. c. 113-120.
Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. Выпуск 3. Доспех, комплекс боевых средств IX-XIII вв. //САИ Е1-36. Ленинград. Издательство "Наука", 1971.
Кулаков В.И. Древности пруссов. САИ. Вып. Г1-9. М., Наука, 1990.
Кулаков В.И. Ирзекапинис.// Stratum plus N 5, 1999, с. 211-273.
Кулаков В.И. Тувангсте и Кёнигсберг // Slavia Antiqua, t. XL, 1999, с.215-233.
Кулаков В.И. История Пруссии до 1283 г., М., 2003.
Кулаков В.И. Кауп и Доллькайм: депаспортизованные сокровища викингов//II Городцовские чтения. Материалы научной конференции, посвященной 100-летию деятельности В.А. Городцова в ГИМ. Апрель 2003 г., М., 2005. С.333-337.
Кулаков В.И. Раскопки на Каупе в 2007 г. Курган К140А/. // Acta Archaeologica Albaruthenica, Vol. IV, Мiнск, 2008.
Медведев А. Ф. Ручное метательное оружие. Лук и стрелы, самострел VIII-XIV вв. САИ. Вып. Е 1-36. М., 1966.
Седов В.В. Западнобалтские племена. Курши. //Финно-угры и балты в эпоху средневековья. М., 1987.
Седов В. В. Славяне в раннем средневековье. - М.: Фонд археологии, 1995.
Седова М.В. Ювелирные изделия древнего Новгорода (X-XV вв.) // Труды Новгородской археологической экспедиции. Том 2. МИА № 65.М., Издательство Академии наук СССР, 1965.
Шмидт Е.А. О тушемлинской культуре IV-VIII веков в верхнем поднепровье и подвинье (к вопросу этнической атрибуции)// Iš baltu kulturos istorijos. Вильнюс, 2000 с.113-121.
Штыхау Г. В., Крывiчы: па матэрыялах раскопак курганоу у пауночнай Беларусi. Мiнск, 1992.
Mühlen B. Die Kultur der Wikinger in Ostpreussen // Bonner Hefte zur Vorgeschichte, Nr 9, 1975
Volkaite-Kalinauskiene R., Senoves Lietuviu Drabužiai ir ju papiošalai (I-XVI a.). Lietuvos Istorijos instituto, 1997.

Рисунки

Рисунок 1. Самбия. 1 - Ирзекапинис; 2 - Кауп; 3 - Коврово; 4 - Рудау; 5 - Экриттен; 6 — Гросс-Фридрихсберг.
Рисунок 2. Лунницы. 1-3 Кауп; 4 - Рудау.
Рисунок 3. 1 - Костяные уточки кривичей; 2-Инвентарь погребения 66 Ирзекапиниса.
Рисунок 4. Керамика славянских типов. 1- погр. 53 Ирзекапинис; 2 - погр.71 Кострово-II; 3 - Гросс-Фридрихсберг.
Рисунок 5. Наконечники стрел. 1 - Срезни из типологии Медведева; 2 - Типы по В. Казакявичусу.
Рисунок 6. Шлема. 1 - Экриттен; 2 - Гросс-Фрифрихсберг.

This work is licensed under a Creative Commons Attribution 3.0 Unported License