|
За предоставленный материал администратор сайта благодарит В.И.Кулакова и Е.Тюрина.
Сканирование и обработка текста NT.
Кулаков В.И.
ЭТАПЫ ИСТОРИИ ПРУССОВ V-XII ВВ.
Рис. 1, С.36.
Рис. 2, С.37.
34
Пруссы - древнее население западных рубежей балтского мира - до сих пор не имеют целостной истории. Письменные источники донесли до нас отрывочную информацию о событиях на Витланде-Самбии в IX-XII вв. (Вульфстан, Ибрагим-ибн-Якуб, Варфоломей Английский), факты последних лет прусской свободы (Петр из Дусбурга). Местные предания легли в основу "Прусской хроники" Симона Грунау (нач. XVI в.). Все эти фрагментарные данные могут способствовать воссозданию этапов истории
35
пруссов только при наложении на четкую хронологическую систему. Последняя может быть создана на богатейшем материале раскопок последних полутора веков.
Основы прусской хронологии были заложены в конце ХIХ в. О. Тишлером1. Его работа долгое время служила базой для датировки древностей железного века всей Прибалтики. Периоды, предложенные О. Тишлером (А-Е), охватывавшие I в. до н. э. - VI в. н. э., были уточнены А. Бецценбергером2 и Г. Кемке3 и продолжены ими вплоть до XIII в. (Е-К). Вся хронологическая шкала базировалась на абсолютных датах по импортным предметам, связи внутри шкалы в ряде случаев были прокоррелированы в пределах отдельных археологических комплексов. Данная шкала, долгое время служившая образцом исследований подобного рода для III-V вв. н. э., была дополнена К. Годлевским4.
Возможность создания дробной хронологии раннесредневековой культуры пруссов, излагаемой ниже, представилась после обнаружения в 1975 г. части коллекционных описей бывш. Пруссиа-Музеум. Для данной работы в целом привлечены 1035 погребений из могильников Самбии (Доброе, Кауп, Ирзекапинис), Натангии (Суворово) и западной части Мазурского Поозерья (Ментке, Махары, Тумяны, Лесески). Материалы старых описей, давшие основной массив артефактов, позволили провести доскональную корреляцию находок в пределах комплексов. Анализ по системе П. П. Ефименко5 проводился по каждому памятнику в отдельности. Выявлены сходные для всех могильников устойчивые сочетания определенных предметов по подтипам и вариантам, прежде всего - фибул и пряжек (для V-нач. VIII вв.), удил и стремян (для X-XII вв.). Хронологический характер типо/чогических рядов инвентаря одной культуры признан в советской археологической науке уже полвека назад6.
Суммируя данные хронологии указанных выше могильников7, представилась возможность создать общую картину хронологии прусской культуры V-XII вв. (рис. 1, 2). Обращает на себя внимание факт логичного, поступательного развития артефактов во времени. Особенно четко это прослеживается на примере украшений V-VIII вв.
Общие тенденции развития инвентаря позволяют фиксировать две наиболее общие фазы в развитии культуры пруссов: V- нач. VIII и IX-XII вв. На рубеже этих фаз исчезают последние черты облика местной материальной культуры эпохи переселения народов (в виде арбалетовид-
36
ных фибул). Этот ряд развития артефактов завершается Одновременно возникают новые типологические ряды (подковообразные застежки моравского происхождения и стремена степных типов), характерные для культуры пруссов почти вплоть до войн с крестоносцами, а для литовских племен - до XVI в.
Судя по материалу могильников, затухание одних рядов и возникновение других по времени совпадают на рубеже VII-VIII вв., маркируя тем самым момент кри-
37
зиса в истории пруссов. Более подробно хронологию культуры прессов можно представить по векам (разумеется, достаточно условно, базируясь на традиционно датируемых находках) следующим образом:
V в. характеризуется возникшими ранее в западнобалтской среде формами украшений (арбалетовидные фибулы упрощенной схемы, круглые застежки с выступами янтарные бусины типа Paucken). Пряжки с обоймицами гуннского
38
круга древностей появляются здесь во второй половине V в. Также новацией являются пластинчатые застежки с тремя "лучами" - показатель внедрения в местную этническую среду отдельных групп западных германцев. Последние по Иордану известны в конце V в. в низовьях р, Вислы под именем "видивариев".8 Этому времени соответствует зарождение обособленной от рода дружины пруссов.
С. сер. VI в. развитие форм, ранее присущих собственно прусской культуре, реализуется наиболее ярко на памятниках мазурской группы. Ареал пруссов (Самбия, часть Вармии и Натангии, занятые к этому времени предками сембов) дает менее эффектный материал. Здесь VI в. ознаменован отказом от урн типа Grebieten переходом к временным биконическим урнам небольших размеров. Для местной культуры феномен VI в. объясним появлением в западной части Мазурского Поозерья группы населения из Подунавья, приступившей к укреплению контактов по Янтарному пути. Одним из следствий этого стала деятельность мазурских мастеров по изготовлению на основе местных архетипов украшений для обмена на янтарное сырье9. Определенный застой в материальной культуре пруссов связан, видимо, с политической зависимостью их от мазурской дружинной группировки10.
К сер. VII в. в мазурской культурной группе создаются вполне самостоятельные элементы материальной культуры (застежки типа Sprossen, пряжки с прорезными обоймицами). Однако на рубеже VII-VIII вв. существование самой мазурской группы внезапно прекращается, а означенный выше материал в массе появляется на памятниках пруссов. К этому времени они прочно осваивают земли по берегам Вислинского залива до устья р. Ногаты, становящиеся центром прусской культуры. Данный факт однозначно можно объяснить только успешным для пруссов военным конфликтом с населением Мазур11.
Данная кризисная ситуация в истории пруссов послужила резкой границей в развитии их материальной культуры. С нач. VIII в. прусская дружина занимает главенствующее положение в местном обществе. Отголоски этого события нашли отражение в легенде о "священном царстве" Бруте-на и Видевута12. Как и у славян острова Рюген, дружина у пруссов сакрализуется, отчуждение прибавочного продукта воинами начинает осуществляться не в результате военных походов и сбора дани, а в виде жертв богам. В отличие от большинства дружин Балтийского региона,
39
главенство у пруссов теперь принадлежит не военачальнику, а верховному жрецу Криве. Фактически происходит реанимация родовых традиций. Вследствие стабилизации социальной обстановки в обществе пруссов их материальная культура в VIII в. нивелируется. Временными показателями являются базирующиеся на тюрских прототипах стремена.
В первой половине IX в. для истории пруссов ярким событием стало внедрение в их дружину скандинавов (легендарный поход Рагнара Лодброка)13. Центр прусской культуры перемещается с земель у устья р. Ногаты на Самбию, роль торгового центра вместо Трусо начинаег играть Кауп.14 Отметим, что покрывающийся к этому времени речными наносами порт в Трусо, судя по находкам, уже в нач. VIII в. принимал суда из Скандинавии. Соответствующее поселение, судя по находкам на могильниках в г. Эльблонге, включало выходцев с о. Готланда.15 Если в районе затухающего Трусо Вульфстан в кон. IX в. наблюдал малоотличимые от родовых обычаи сакрализованной дружины, то памятники северо-востока Самбии этого же времени показывают отход местных воинов от старых традиций. На памятниках в округе Каупа появляется масса вещевых новаций. Среди них - подковообразные фибулы с гранеными головками. Присущие ранее финно-уграм востока Балтики, они попали на Самбию в результате вероятного участия пруссов в операциях по "Восточному пути" Их результатом в сер. IX в. стало образование Древнерусского государства, стабилизировавшего торговые контакты населения Прибалтики с народами Азии.
Упомянутый Саксоном Грамматиком поход сына Харальда Синезубого (сер. X в.) на Самбию отражен в увеличении в прусских могильниках этого времени деталей конского снаряжения северного происхождения. Резко расширяется номенклатура погребального инвентаря, появляются новые черты обряда (сожжение в ладье). Дружина Самбии к кон. X в. приобретает, видимо, законченную форму16 и выходит из-под контроля жрецов.
XI-XII вв. характерны прекращением интенсивных культурно-этнических импульсов на Самбию извне. Местные древности развиваются сугубо самостоятельно, проявляя тенденцию к деградации (на примере фибул и стремян). С одной стороны, это связано с обычаем изготовления вотивных предметов погребального инвентаря, с другой - с гибелью в 1016 г. в результате похода Канута Великого торгово-
40
ремесленного центра Кауп, снабжавшего местную дружину своей продукцией.17 К сер. XII в. полностью прекращаются типологические ряды инвентаря прежней фазы прусской культуры. Меняется погребальный обряд: кремация повсеместно сменяется ингумацией. Все это однозначно свидетельствует о том, что дружина новой формации ввиду явного конфликта со жреческой верхушкой покидает пределы Родины.
Итак, приведенный выше очерк хронологии прусской культуры показывает четкую реакцию хода ее развития на события истории. Эти события связаны, в первую очередь, с формированием, расцветом и концом прусской дружины. Передовая в социальном отношении часть общества пруссов, постоянно пополнявшаяся за счет иноземных воинов-профессионалов, прусская дружина контролировала важнейший во всех отношениях регион Балтики - Янтарный берег, бывший в ту пору к тому же и естественным скрещением торговых путей. Поэтому вполне логично, что именно этапы истории дружины пруссов определяли течение всей истории населения западных рубежей балтского мира.
Литература
1. Tischler О. Katalog der Ausstellung prahistorischer and antropologischer Funde zu Berlin. Berlin, 1880.
2. Bezzenberger A. Katalog des Prussia-Museums. T. II (Eisenzeit). Konigsberg, 1987.
3. Kemke H. Kritische Betrachtungen iiber Tischlers Periode "E" der ostpreussichen Graberfeldern // Prussia. Bd. 23. 1914. S. 1-57.
4. Godtovski K. The Chronology of the Late Roman Period and Early Migration Periods in Central Europa. Krakow, 1970.
5. Ефименко П. П. Рязанские могильники. Опыт культурно-стратиграфического анализа могильников массового типа. // Материалы по этнографии. Л., 1926. Вып. 1, табл. 1-3.
6. Третьяков П. Н. Костромские курганы // ИГАИМК: Т., X, 1937. Вып. 6-7, табл. 1.
7. Статьи по конкретным могильникам находятся в печати
8. Кулаков В. И. Видиварии и Витланд // Тезисы XI конференции по изучению истории, экономики, языка и литературы скандинавских стран и Финляндии. Архангельск, 1989 (в печати).
9. Кулаков В. И. Пруссы и восточные славяне // Труды пятого Международного конгресса славянской археологии. М., 1987. Т. III. Вып. 1а. С. 116-118.
10. Кулаков В. И. Историческая реликвия пруссов // Древности Калмыкии. Элиста., 1989 (в печати).
41
11. Кулаков В. И. Пруссы, авары и ??? конфликт 675-700 гг. //Взаимодействие кочевых культур и дреш!их цивилизаций. Алма-Ата, 1987. С. 172-174.
12. Кулаков В. И. Земля пруссов и "прусские земли" // Балтославянские исследования 1985 г. М., 1987. С. 96.
13. Кулаков В. И. Дружинные элементы в могильниках пруссов VII-начала XI вв. // Археологические памятники Европейской части РСФСР. Погребальные памятники. М., 1988. С. 128.
14. Кулаков В. И. Памятники археологии древней Самбии. //Археологические памятники Европейской части РСФСР. М., 1985, С. 86.
15. Кулаков В. И. Дружинные элементы., рис. 1.
16. Кулаков В. И. Ирзекапинис. Погребальный обряд. ,// Конфедерация "Религиозные представления в первобытном обществе". М., 1987. С. 225.
17. Кулаков В. И., Толмачева М. М. Технология изготовления копий пруссов (по данным могильника Ирзекапинис) //. КСИА. № 190. М., 1987. С. 100. 101.
|
