|
ПОГРЕБАЛЬНЫЕ ПАМЯТНИКИ
Древности пруссов изучаются археологией на протяжении полутора столетий, однако проблемы погребального обряда VI-XIII вв. специально еще не рассматривались. Внимание исследователей было сосредоточено в основном на раскопках могильников I-V вв. Результаты этих работ были суммированы в работе Я. Ясканиса, охарактеризовавшего погребальный обряд западных балтов первой половины I тысячелетия н. э. следующим образом:
Признаки, общие для всей культуры в целом: а) ведущий вид памятника - грунтовой могильник с биритуальным обрядом, причем для IV-V вв. количество трупосожжений возрастает; б) трупоположения имеют в основном северо-западную или северную ориентировку; в) трупосожжения производятся на стороне, перекрываются в могиле мощными каменными кладками, урновые погребения превалируют; г) погребальный инвентарь представлен едиными категориями и типами артефактов 1, включающими предметы вооружения; д) на могильниках встречены "княжеские" захоронения (могилы родовой .знати) с большим количеством вещей2. При помощи дробного анализа деталей погребального обряда выделены региональные группы западнобалтской культуры, соответствующие ареалам обитания племен эпохи раннего средневековья: 1) самбийско-натангийская группа характеризуется распространением захоронения коня с подогнутыми ногами, сопровождаемого снаряжением для верховой езды и расположенного рядом с могилой .хозяина, урнами типа Гребитен; 2) мазурская группа, разделенная, в свою очередь, на подгруппы: мронговскую (отсутствие каменных кладок над могилами)3 и сувальскую (биритуальные захоронения под каменно-земляными насыпями)4. Сувальская подгруппа соответствует позднейшим ятвягам5. Расположенные на территории мронговской подгруппы могильники VI VII вв. содержат урновые трупосожжения6, что не соответствует прусским древностям. Мазурская культурная группа, возникшая на западнобалтском субстрате в начале VI в., включала разноэтничные элементы, в основном среднедунайского происхождения7, и к прусской культуре непосредственно не относится.
Погребальные памятники, являющиеся в настоящий момент основным источником для анализа культур населения юго-восточной Прибалтики раннего средневековья, представлены в настоящей работе следующим образом. Привлечены данные 100 могильников, включавших 1117 исследованных комплексов (из них содержат возможный максимум информации 424 погребальных комплекса, с неполной информацией - 472, отдельных захоронений коней - 121).
Погребальными памятниками пруссов эпохи средневековья являются грунтовые могильники. Они располагаются как на побережье Балтийского моря и Калининградского (Вислинского) залива (не ближе 1 км от уреза воды), так и на высоких берегах Преголи, Лавы, Деймы, Ногаты; весьма часто в непосредственной близости протекает небольшой ручей, впадающий в более крупный , водоем. Могильник зачастую не связан с находящимся поблизости синхронным поселением. Тенденцией местонахождения могильников пруссов является их расположение в центре или на склоне возвышенности, представляющей собой береговое всхолмление или мелкий водораздел ледникового происхождения. Погребения эпохи средневековья соседствуют с могилами более раннего времени на 21 памятнике.
В пределах могильников погребения располагаются рядами. Такой принцип размещения курганов на данной территории известен еще с эпохи бронзы8. Ряды могил на кладбищах пруссов пересекают ось, вдоль которой вытянута занятая могильником возвышенность под прямым углом. Четкие в плане очертания погребальных памятников предполагают существование в древности кладбищенских оград 9.
Изредка среди погребений раннесредневековых могильников пруссов встречаются открытые культовые площадки, связанные с отправлением загробных ритуалов (прусское capurn, kapas - "место погребения", древнерусское- "капище"?), известные на Ирзекапинисе , в Дубровке, Крентовинах, Монтыках10. На территории Литвы и Латвии аналогичные святилища датируются XIII в.12
Сожжение покойных происходило на стороне, обычно на краю могильника, в ямах размером до 10-15 м, глубиной до 0,5 м. В остатках погребального костра здесь обнаружены обломки кальцинированных костей, фрагменты керамики, остатки металлических предметов13, не взятые в могилу.
Письменные свидетельства о погребальном обряде пруссов восходят к концу IX в. Этим временем датируется сообщение Вульфстана о превалирующей у них кремации: ". . .И у эстов (пруссов - К. В.) в обычае, чтобы люди каждого племени сжигались, и если кто-то найдет одну несожженную кость, они должны совершить большое приношение" 14. Традиция выкупа останков у пруссов сообщалась и в начале XI в.15 Кремация прусских воинов-всадников, павших при осаде Мемеля в 1253 г., упоминается в Ливландской хронике 16. Итак, по данным источников, характерными для прусской раннесредневековой культуры признаками можно считать кремацию и конские захоронения, встречающиеся среди погребальных древностей других балтских племен 17.
Конкретную картину погребальных обрядов может дать анализ грунтовых могильников, раскопанных в земле пруссов. Для этой цели привлечены три грунтовых могильника, расположенные на западной и восточной окраинах и в центре указанной территории, - г. Эльблонг (ул. Армии Червоней), Суворове и Ирзекапинис. Результаты анализа будут корректированы данными остальных известных погребальных памятников пруссов, что позволит создать целостную картину развития погребальных традиций населения этого региона.
Основу для таких исследований составили 289 комплексов могильника Суворове, содержащие максимум информации. Признаками, проявляющимися во всех без исключения погребениях массива, являются "трупосожжение", "грунтовая яма без сохранившихся внешних признаков", "сожжение останков умершего на стороне". Ввиду того что реализация этих признаков полная, их можно считать обязательными для всех погребений. Признаки погребального обряда распадаются на внешние (форма могильной ямы, параметры ее в метрах - длина-диаметр, ширина, глубина, ориентировки могильной ямы) и внутренние (форма и местоположение каменных конструкций, расположение костей в яме, присутствие остатков погребального костра, наличие в яме целых и фрагментированных керамических и иных сосудов - не урн), тип сопровождающего погребение конского захоронения, представляющие все аспекты структуры погребений массива.
Все эти признаки наблюдаются на могильниках междуречья Ногаты и Деймы на протяжении VI - XIII вв. В пределах этого хронологического отрезка довольно постоянны и соседствующие с регионом культуры: с северо-востока - ламаты и скальвы (обряд - грунтовые могилы с кремацией и ингумацией, конские захоронения редки) , с востока - северный вариант судавской культуры (кремация в каменных курганах) , с юго-востока - южный вариант судавской культуры (подкурганные захоронения с мощными каменными конструкциями и конскими захоронениями)20, с юга и юго-запада - мазовецкий и поморский варианты западнославянской культуры (грунтовые с каменной обкладкой и курганные могильники с биритуальным обрядом, без конских захоронений) 21. Археологические культуры устья и нижнего течения Немана требуют специального рассмотрения, которое пока нецелесообразно ввиду отсутствия необходимого количества данных.
Погребальные памятники пруссов с обрядом кремации территориально распределяются на две группы.
Группа 1 занимает Калининградский п-ов (Самбия) и прилегающие земли. С этой территории имеется информация о 723 кремациях с 38 могильников. Обязательной формой могильной ямы здесь является овал, реже встречается круглая форма могилы. Длина овальных ям от 0,82 до 1,30 м, диаметр круглых могил от 0,40 до 1,3 м, глубины от 0,20 до 0,80 м. Преобладающее направление ориентировки для овальных ям но линии северо-запад - юго-восток. Каменные кладки ввиду многовековой распашки могильников выявляются, видимо, неадекватно, они встречены в 39 % погребений массива.
Только на могильнике Детлевсру они присутствуют на всех погребениях. Кладки обычно повторяют форму могильной , ямы. Остатки кремации в 46 % массива представляют собой кучно лежащие кальцинированные кости. Показательно, что в 15 случаях на разных памятниках обнаружено от двух до четырех групп костей в одной могиле. Предметы инвентаря в этих комплексах сгруппированы соответственно количеству кучек костей. Такая деталь обряда интерпретируется как свидетельство групповых захоронении22 , что находит подтверждение и в письменных источниках23.
Урновые захоронения не характерны для погребений этой группы и составляют 7 % массива.
В заполнении более половины комплексов группы 1 встречены золисто-углистые остатки погребального костра (ОПК). На могильниках Кострово II, Муромское, Ирзекапинис этот слой представлен мощным зольником, перекрывающим помещенные в ямы остатки сожжения и вещи, причем среди последних также встречаются зола и крупные куски угля. В некоторых могилах Ирзекапиниса наблюдается вторичное сожжение на носилках in situ и сожжение коня на деревянном помосте.
Целые керамические сосуды встречены только в 27 % погребений массива, в остальных могилах обнаружены отдельные фрагменты керамики, изредка обожженные с обеих сторон. На могильниках Ирзеканинис и Муромское найдены бронзовые блюда, в ряде случаев обращенные вверх дном и перекрывавшие кости и ОПК. В таком же положении часто находятся и керамические сосуды. Это указывает на их своеобразное использование для переноса костей с костра к погребению. Промежуточным моментом использования керамики между описанным выше принципом и урновыми захоронениями эстов II - V вв. являются сосуды, обнаруженные в могилах "Горы Великанов" (Доброе). Здесь в погребениях начала VI в. керамические изделия с прахом помещаются на слой ОПК и затем нарочито разбиваются камнями.
Наконец, в 35 % погребений под остатками сожжения на глубине до 1,2 м от современной дневной поверхности находились захоронения от одного до трех коней. На могильниках Самбии встречены только черепа и кости ног коней, что предполагает помещение в могилу лишь шкур животных. Череп коня в этих случаях ориентируется на запад или юго-восток. Конские захоронения обязательно сопровождаются снаряжением для верховой езды (удила, стремена, редко - остатки седла и шпора, оголовье и ремни сбруи).
В пределах территориальной группы 1 погребения но обряду трупосожжения на стороне можно типоло-гизировать так (рис. 11): вариант 1.1.1 - кучка костей в урне, конь к западу; вариант 1.2.1 - кучка костей в округлой яме, конь сбоку. Погребения обоих вариантов - под каменными кладками. Подтип 2.1 -кальцинированные кости рассеяны в верхнем ярусе ямы среди остатков погребального костра, конь -ниже; подтип 2.2 - кости рассеяны среди остатков погребального костра, здесь же - останки коня со снаряжением; подтип 2.3 - кости рассеяны среди остатков погребального костра, конь - сбоку.
Группа 2 занимает южную часть побережья Ви-слинского залива, к востоку от устья р. Ногаты. С указанной территории имеется информация с 210 погребений по обряду трупосожжения, происходящих с семи могильников.
В 50 % общего массива группы отмечены перекрывающие погребения каменные конструкции, представляющие собой в основном мощные, в несколько слоев округлые кладки (могильники Серпин, Пасленк, Ленче, Эльблонг [северная сторона ул. Армии Червоней].). В 30 % погребений обнаружены кальцинированные кости, собранные в кучку, что при всей спорадичности информации встречается и на остальных памятниках группы.
Присутствие остатков погребального костра в заполнении могильной ямы является обязательным признаком обряда группы, что реализуется как на 82 % погребений анализировавшегося массива, так и в ряде других памятников группы.
Керамические сосуды, видимо, выполняли функцию, адекватную функции керамических и бронзовых сосудов в группе 1, - перенос костей с погребального костра к могиле. Собранные таким образом кальцинированные кости сопровождались в основном принадлежностями одежды и украшениями. Изредка встречающиеся однолезвийные мечи и копья помещались в яму горизонтально и параллельно оси ямы. Ритуальная порча оружия отсутствует полностью.
В 22 % погребений общего массива в нижней части могильной ямы присутствует захоронение коня (только одиночные захоронения).
Кони в погребениях группы обычно находятся в общей с трупосожжением овальной яме, ниже кальцинированных костей, при максимальной глубине ямы 1 м от древней дневной поверхности. Кони помещались в яму целиком с подогнутыми конечностями и иногда головой, находившейся между передними ногами, и ориентировались обычно на юг. В зубах черепа обязательно присутствуют кольчатые удила, на черепе - оголовье с бронзовыми накладками.
На материале группы 3 полностью реализуется наличие подтипов 1.1, 1.2, 2.1. Могильники Мазурского Поозерья (западная часть) по данным погребального обряда начала VI в. не сходны с описанными выше двумя группами прусских памятников. В 309 погребениях VI - VIII вв., известных к настоящему моменту на Поозерье, преобладает урновое сожжение, находящее по количеству признаков довольно слабые аналогии с прусскими трупосожжениями подтипа 1.1. По вещевому материалу только отдельные погребения могильника Ментке начала VI в. можно считать прусскими, однако наличие в них урн с ритуальными отверстиями вычленяет эти древности уже на раннем этапе существования мазурской культурной группы, выделяя ее из состава прусской культуры.
ИНГУМАЦИЯ
Данный обряд, на протяжении почти всего I тысячелетия н. э. не использовавшийся пруссами, в эпоху средневековья появляется не ранее начала XII в. К настоящему времени известны 93 трупоположения XII -XIII вв. с И могильников. Ни на одном из памятников этот способ захоронения не образует локального участка и встречается рядом с трупосожжениями. Только на могильнике Штангенвальде, датирующемся XIII-XIV вв., тругюположения являются единственным обрядом. Как уже отмечалось, в XIII в. кремация является привилегией знатных воинов. Кроме того, для ингумации пруссов характерно присутствие украшений, деталей одежды, пояса, предметов труда - атрибутов жизни простого общинника, основой жизни которого являлось земледелие. Видимо, и смену погребального обряда можно по аналогии со скандинавской традицией24 связать с ростом роли земледелия, развитием на его базе новой идеологии.
При наличии весьма отрывочных сведений о чертах такого обряда трупоположения пруссов можно описать следующим образом. Характерным вариантом ориентировки является положение скелета головой ,на север - 58 % от всего массива. Варианты положения рук умершего ввиду неполноты информации представлены довольно выразительно: 25 % -руки на корпусе, в районе пояса или таза, 10 % -руки перекрещены на груди. В заполнении 15 % погребений присутствуют остатки погребального костра, причем только в трех случаях это связано с переотложенным заполнением более раннего трупоположения. Совмещение с более ранними кремациями отмечено в 21 % от общего числа ингумации. Конские захоронения связаны с 32 % погребений массива. Среди них 12 % находятся под костяком человека, 10 % - рядом с ним. Последний вариант предполагает возможность захоронения коня именно в ногах человеческого скелета, что отмечено на могильнике Давыдовка, где поза захороненного животного являла собой полную аналогию разбиравшимся выше конским захоронениям под кремациями -целый скелет коня с поджатыми ногами. Кроме того, в 10 % погребений конские захоронения обнаружены над костяками людей, причем в погребении 36 могильника Орехово в таком положении отмечены кости двух коней со следами расчленения, уложенные в грунт компактно. Такие захоронения сопровождаются обычно минимумом предметов набора для верховой езды - парой стремян, удилами (нередко - в зубах черепа).
Из всего массива ингумаций выделяются комплексы могильника Штангенвальде. Основной вариант ориентировки костяка на этом памятнике головой на северо-запад. Остатки погребального костра здесь редки, могилы ни разу не прорезают более ранние захоронения, погребения коней отсутствуют. Черты обряда могильника Штангенвальде находят полное соответствие в традициях могильника Рувнина Дольна, оставленного пруссо-ятвяжским населением Судавии в XIII-XIV вв.25 Так же датируется и Штангенвальде, где захоронили своих мертвых находившиеся, видимо, под прусским влиянием курши.
Среди всего массива ингумаций особняком стоят погребения I-V могильника Коврова, выделяемые в вариант ингумаций "а". Они представляют собой остатки трупоположений на помостах (сохранились следы от ям для кольев). После сгнивания этих помостов остатки разрозненных птицами и хищниками костяков падали на землю. В ряде случаев остатки таких трупоположений сопровождаются останками животных (заупокойные жертвы), пронизываются более поздними трупосожжениями (как правило, безынвентарными). Последнее находит аналогии в материале других могильников с ингумацией (остатки погребального костра в могиле). Возможно, вариант "а" - переходный этап между трупосожжениями и трупоположениями или, что тоже не исключено, особый, сугубо локальный обряд захоронения человеческих останков, практиковавшийся пруссами крайне редко.
Итак, погребения по обряду ингумаций, оставленные населением междуречья Ногаты и Деймы в эпоху раннего средневековья, подразделяются на две группы. В процессе анализа массива выяснилось, что, кроме указанных выше признаков, "скелет, помещенный в могильной яме", и "могильная яма в форме овала", группы объединяют общие тенденции в зональном расположении предметов погребального инвентаря, имитирующие прижизненную ситуацию, и признак "скелет с вытянутыми ногами, лежащий на спине". В свете этого необходимо отметить, что все анализированные ингумированные погребения представляют массив более компактный,,нежели могилы с кремацией..
Отдельные конские захоронения представлены 121 комплексом. Они обнаружены в пределах могильников среди остальных погребений.,Конские захоронения образуют отдельную группу только на могильнике Тюленино. Единственным полноценно представленным параметром в таких захоронениях является замер глубины могилы - от 0,10 до 1,70 м. Для некоторых подобных захоронений присущи ямы исключительно овальной формы, что связано с помещением в нее цельного костяка животного. В случаях обнаружения в могиле лишь шкуры коня (Самбия) овальная форма могилы сохраняется. Каменные кладки или отдельные камни над конскими могилами редки. Иногда камни перекрывают непосредственно череп коня. Ориентировка последнего в яме - юго-восток или юг, что повторяет традицию аналогичных захоронений эстов начала нашей эры. С учетом обязательного присутствия снаряжения для верховой езды в отдельных конских могилах (безынвентарных захоронений мало) налицо отсутствие принципиальных различий между ними и захоронениями коней в нижних ярусах кремаций типа 2. Кроме того, близки значения глубин (соответственно 0,92 и 0,84 м в среднем значении), овальная форма ямы, ориентировка. В последнем случае, правда, выделяются двухъярусные погребения северо-востока Самбии, где черепа коней ориентированы зачастую на запад. Материалы могильника Суворово показывают, что отдельные конские захоронения располагались к западу от могил людей.
Видимо, эта тенденция предполагается и для остальных могильников, где встречены аналогичные захоронения. В принципе данный факт является продолжением у пруссов (кроме части населения Самбии) более ранней традиции.
Традиция захоронения коня, помещавшегося к западу от могилы хозяина или в ее нижнем ярусе еще живым26, занимает особое место среди европейских древностей I тысячелетия н. э.27 Наличие коня в могиле прусса является самобытной .чертой местной культуры, обозначением пути в загробный мир.
Выводы, полученные в результате анализа погребального обряда раннесредневекового населения западной окраины балтского мира, можно резюмировать следующим образом:
1. Погребальный обряд могильников пруссов в VI-XI вв. представляет собой развитие более ранних традиций эстов, нашедших свое выражение в господстве кремации и наличии конских захоронений, связанных с могилами всадников.
2. Учитывая общую культурную преемственность, следует отметить возникновение новых общих черт обрядности: появление сосудов для переноски праха с костра в могилу (урны - 2), постепенное исчезновение каменных кладок над могилами, наступившая в начале II тысячелетия н. э. смена кремации ингумацией. Последнее, видимо, связано с интеграцией культуры пруссов и традиций соседних западнобалтских племен (куршей,,ламатов, скальвов).
3. На фоне общего развития обряда пруссов целым рядом общих черт выделяются двухъярусные погребения, появившиеся сначала на побережье Калининградского залива, а затем распространившиеся на Самбии. Данные комплексы, наиболее отдалившиеся от родовых погребальных традиций, в целом сохранявшихся у остального населения земли пруссов, соответствуют новому социальному институту - дружине28.
ТИПОЛОГИЯ ИНВЕНТАРЯ
1. Детали одежды.
А. Фибулы. Арбалетовидные застежки, являвшиеся основным видом застежек одежды в западно-балтских землях в конце эпохи римского влияния, представляют собой продукт развития формы двучленных прогнутых подвязных фибул29, традиционно носившихся пружиной . вниз. Последней , работой, посвященной арбалетовидным фибулам пруссов, является книга Н. Оберга30. Выделив ряд типов фибул, автор, к сожалению, не уделил внимания аргументации и трактовке типообразующих признаков. Этот аспект, а также накопившийся за последнее время материал дают возможность еще раз обратиться к внутренней градации рассматриваемого типа застежек. Учитывая такие признаки фибул, как длина ножки, оформление держателя пружины, декоративное расширение ножки у основания приемника иглы, можно выделить четыре подтипа фибул с вариантами (рис. 12). Данная типология представляется логичной прежде всего ввиду того, что систематизирует картину развития застежек от простейшей, сугубо утилитарной формы до трехчастной конструкции.
В последнем случае застежки подтипа 4 являются практически шарнирными, что подтверждается отдельным изготовлением дуги пружины.
Нa Самбии и в низовьях р. Ногаты встречаются фибулы подтипов 1, 2 и 4, причем в последнем микрорегионе подтипы 1 и 4 представлены на памятниках
в пропорции 1 : 4. Здесь полностью отсутствует подтип 2. Совершенно иная картина наблюдается в восточной части исследуемой территории по течению рек Деймы, Преголи, Лавы. В северной части этого микрорегиона (Суворово, Детлевсру) половина всех фибул относится к подтипу 2.
Можно говорить о непрерывности развития фибул подтипов 1-4 в прусских древностях VI- VIII вв. На побережье их производство, замедлившееся в начале VII в., получило мощный толчок в конце VII в. в виде поступивших из западной части Мазурского Поозерья фибул подтипа 3, но в основном подтипа 431. Факт контактов пруссов с населением литовского Поморья интересен тем, что на памятниках дельты Немана и в земле куршей фибулы, близкие подтипу 3, изготовлялись вплоть до XI в. Арбалетовидные фибулы, подтипы которых в своем развитии от простой формы к сложной в полном объеме представлены только в земле пруссов и в соседнем Мазурском Поозерье, доказывают таким образом свое местное происхождение.
Пластинчатые фибулы в прусских погребениях -VII вв. представлены прежде всего застежками с тремя "лучами" и близкими к ним видами. Это виды Оммундрод, Крефельд, Брайтенфурт (480- 575 гг.) . Территория их первоначального распространения: вид Крефельд - земли по течению р. Рейн, вид Брайтенфурт - Западное Поморье. только для земли пруссов характерен вид трехлучевой фибулы с отсутствующим щитком, возникший именно здесь.
Лучевые фибулы отражают процесс равномерного развития торговых и культурно-этнических связей пруссов с западом Европы. Находки арбалетовидных фибул подтипа 4 в Прютцке (округ Бранденбург)33 и в Эстонии34 показывают направления потоков товаров (прежде всего янтарного сырья), поступавших как на запад, так и на северо-восток Европы.
Взаимовстречаемость в погребениях пальчатых фибул с арбалетовидньши застежками позволяет взаимно уточнить хронологию этих артефактов. Пример тому - фибула вида Брайтенфурт из погребения 57 могильника Пионерский, в орнаментике которой - элементы декора арбалетовидных застежек подтипа 3; фибула вида Брайтенфурт из погребения 138 могильника Суворово, орнаментированная по корпусу параллельными прорезными линиями, обнаружена с арбалетовидной фибулой с подвязной ножкой, близкой к подтипу 1; фибула вида Оммундрод из погребения А. 9 могильника Малая Липовка, имеющая полные аналогии в юго-восточной Норвегии и Англии, датируется началом VI в.
Отдельные подтипы пластинчатых фибул: равноплечные, длиной от 4 до 5 см. Материал - бронза. Пластины имеют прямоугольную, треугольную, трапециевидную, округлую форму. Равноплечные фибулы с трапециевидными пластинами датируются по франкским аналогиям VII в.35 Учитывая факт наличия аналогий, не следует отрицать возможность возникновения этого подтипа застежек на месте. В погребении 38 могильника Пасленк известны формы фибул, являющиеся переходными между ранними пальчатыми с прямоугольной пластиной и равноплечными с трапециевидными пластинами. Сходным путем шло формирование равноплечных фибул в Скандинавии. Правда, здесь их прототипами являлись арбалетовидные застежки западнобалтского происхождения. В трупосожжении на могильнике Сламреберг (Валльхагар) 36 и в древностях о. Готланд 550-600 гг. обнаружены фибулы, отличающиеся от типичных для юго-восточной Швеции равноплечных застежек примерно этого же времени только наличием остатков перпендикулярного стержня с пружиной. Характерные для о-ва Готланд, они найдены в одном из погребений на ул. Монюшко в г. Эльблонге. Следовательно, появление довольно простых по форме равноплечных фибул датируется в юго-восточной Прибалтике (как и в Скандинавии) VII в. и является как результатом упрощения форм пластинчатых пальчатых фибул западноевропейских образцов, так и продуктом взаимных контактов культур бассейна Балтики. Равноплечные фибулы о-ва Готланд с утолщенной спинкой явно восходят к арбалетовидным фибулам подтипа 1 пруссов.
Круглые плоские фибулы имеют орнамент "астрального типа", диаметр около 4,5 см. Материал - бронза, плакированная серебром, реже - железо. Орнамент - концентрические пояса (от 4 до 23 поясов), составленные из псевдожемчужных выпуклостей.
В пяти случаях от центральной окружности фибулы отходят восемь лучей. Генетически все эти фибулы восходят к западнобалтским застежкам эпохи рим
ского влияния 38 , которые имитировали провинциальные римские фибулы II -III вв., имевшие сходную конструкцию . В нашем массиве имеется переходная форма из погребения 442 могильника Суворове. Максимальная утеря первоначальной орнаментики зафиксирована на фибулах из погребения 141 могильника Суворове, погребения без номера могильника Холмогорье и погребения 3 могильника 2 Ветрово. Она выразилась в превращении мелких окружностей в утилитарные заклепки, крепящие внутреннюю шарнирную булавку. Характерно, что в Западной Европе в VIII-IX вв. возник интерес к полузабытым формам
этого украшения позднеримскои эпохи , связанный, возможно, с "каролингским возрождением". Этим временем можно датировать и поздний этап существования круглых фибул в земле пруссов.
Особые формы пластинчатых фибул: с декоративной кнопкой на спинке из погребения 23 могильника Новинка и в одном из погребений на ул. Монюшки в г. Эльблонге, соответствуют типу Ruckenknopffibel, традиционному для скандинавских древностей вендельского времени41; пластинчатая квазиравноплечная с выступом у преемника иглы из погребения 29 могильника Ленче и погребения 83 могильника Новинка. Последние, несомненно, являются продуктом развития мазурских дериватов пальчатых фибул вида Даттенберг, характерного только для западной части Мазурского Поозерья.
Нельзя отрицать и возможность влияния на эти фибулы уже упоминавшихся застежек типа Rucken-knopffibel.
Суммируя изложенное выше, необходимо отметить, что равноплечные, а также круглые пластинчатые фибулы и застежки особых форм в своей массе связаны с фибулами, оказавшимися в юго-восточной Прибалтике из-за ее пределов.
Фибулы пруссов X-XIII вв. представлены в основном подковообразными застежками. Подтипы этих артефактов ранее разрабатывались на материалах Северной и Восточной Европы, в данной работе выделяются на основе разнообразия оформления концов дуги фибулы (рис. 13).
Подтип 1 - спиралеконечные: вариант 1.1 -концы дуги свернуты в спираль или загнуты. Среднее значение диаметра дуги 5 см. Дуги застежек не орнаментированы, иглы тонкие. Этот подтип фибул встречается среди древностей балтов еще в эпоху римского влияния42, а ранние их экземпляры, возможно прусского происхождения, известны на о-ве Готланд уже в середине VIII в.43
Вариант 1.2 - концы колец загнуты S-видно, диаметр дуги около 3 см. Дуги фибул не орнаментированы, иглы при переходе в спираль расширяются. Подобные застежки известны в юго-восточной Прибалтике в XIII -XIV вв.44
Подтип 2 - с гранеными головками, изготовлялись из бронзы. Среди древностей Северной Европы такие застежки датируются в основном X в.45 Как показывают комплексы курганного могильника Кауп, датируемые по мечам типа J.P.H.46, наиболее ранние фибулы этого подтипа появляются в Прибалтике в конце IX в. В землях западных балтов данные застежки появились в результате контактов восточной части Балтийского бассейна с финно-угорскими племенами.
Подтип 3 - с воронкообразными головками. Такие фибулы присущи прежде всего древнему населению Прибалтики и датируются концом X - началом XI в.47
Подтип 4 - со сфероидными головками и витым кольцом круглого сечения, диаметр дуги 4,5 см, игла у спирали расширяется. Эти застежки известны только у западных балтов в XIII-XIV вв.
Подтип 5 - с расширяющимися концами дуги, имеющей круглое сечение. Дуги украшены чеканным или прорезным орнаментом в виде ромбов, зигзагов, спиралей, игла у держателя имеет прямоугольное расширение. Эти фибулы распространились в землях западных балтов в XI - XII вв., проникнув и в восточнославянский ареал 48. Подобные застежки появляются на о. Готланд во второй половине X в.49, представляя собой непосредственное заимствование форм ирландских фибул VI-IX вв.50 Наиболее ранние фибулы этого подтипа появляются на территории куршей в X-начале XI в.51, являясь результатом контактов с населением Скандинавии.
Подтип 6 - с зооморфными головками, диаметр дуги от 4 до 5 см, игла изогнута, плавно расширяется к спирали. Дуга фибулы в ряде случаев витая. Данные застежки появляются в земле пруссов в начале XI в., их архетипы известны в материалах о-ва Готланд в конце X в.52 В землях западных балтов фибулы с зооморфными головками, изображавшими сначала волков или драконов, затем козлов, посвященных Перкунсу, существовали вплоть до позднего средневековья53 и имели, возможно, культовое значение.
Кольцевидные застежки (58 экз.), известные в земле пруссов, согласно схеме В. А. Мальм, подразделяются на следующие подтипы:
Подтип 1 - пластинчатые с плоским кольцом диаметром 3 см. По периметру кольца - латинская или немецкая надпись. Такие застежки распространялись среди балтов, финнов и населения северо-запада Руси в XIV-XV вв.54 и зачастую изготавливались из западноевропейских монет.
Подтип 2 - плоская застежка с четырьмя выступами на кольце55.
Подтип 3 - ажурные плоские. Известны только в Прибалтике в XIV в.56
Подтип 4 - выпуклые, изготовленные из тонкой бляхи с орнаментом в виде псевдозерни, датируются XIII-XIV вв.57
Подтип 5 - с арками и выступами по периметру плоского кольца.
Подтип 6 - фигурные (многолучевые). Подобные застежки восходят, по мнению 3. М. Сергеевой58, к древностям радимичей и датируются в Восточной Европе XI -XII вв.59 Такие украшения были распространены и в Центральной Европе, что отражено в скульптурном изображении знаменитой Уты, украсившем в 1250-1260 гг. западные ворота Домского собора в Наумбурге60. Не исключено, что подобные фибулы могли проникнуть в землю пруссов в XIII в. как с востока, так и с запада.
Подтип 7 - шарнирные "куршского типа". Застежки изготовлены из бронзы, зачастую плакированы серебром, характеризуются поперечными выступами на полукруглой в сечении дуге. Вариант 7.1 -с воронкообразными головками, соединенными перемычкой с диаметром дуги около 6 см. Эти фибулы генетически восходят к подковообразным застежкам типа 3. Недостающее звено в этом типологическом ряду - подковообразные фибулы с фиксированным положением иглы на дуге - известны у куршей в XI в.61 Как и на подковообразной фибуле подтипа 3 из кургана 143 могильника Кауп62, две застежки рассматриваемого варианта сохранили на головках орнамент в виде плетеного креста. Фибулы варианта 7.1 известны только в древностях западных балтов XI - начала XII в.63 Вариант 7.2 - собственно кольцевидные застежки "куршского типа", имеют диаметр дуги 4 см. Появление их в западнобалтской среде - показатель связей с севером Европы, где последние распространяются во второй половине X в.64 и вскоре начинают украшаться головками животных. Такие фибулы из кургана 92 могильника Кауп 65 и кургана 736 могильника Бирка украшены поперечными рельефными валиками. Показательно, что две фибулы варианта 7.2 обнаружены в погребениях 1 и 16 могильника Ирзекапинис, несущих в обряде скандинавские черты (сожжение в ладье).
Подтип 8 - с длинной иглой. Эти застежки имеют скандинавское происхождение, в Восточной Европе встречаются в X-середине XI в.66
Б. Поясные пряжки. В прусских древностях VI - XIII вв. типологизируются прежде всего на основе анализа формы рамки (рис. 14).
Отдел "двухчастные". Тип 1 - пряжки с овальной рамкой (реже круглой формы), Н * от 0,8 до 0,4 см, без орнамента. Сечение рамки овальное или круглое, щитки у половины пряжек отсутствуют, подавляющая их часть изготовлена из бронзы. Подтип 1.1 - пряжки с овальной рамкой (Н=0,5) с прямым язычком. Сечение рамки в основном круглое, в случае наличия щитка-обоймицы для крепления ремня щиток имеет прямоугольную форму. Подтип 1.2 - пряжки с овальной рамкой (Н от 0,7 до 0,5)
овального сечения, с язычком, имеющим прямоугольное расширение у петли, ограничивающее его вращение по горизонтальной оси. Щиток может иметь как прямоугольную, так и овальную форму.
Тип 2 - пряжки с В-образной рамкой, имеющей утонченный стержень в точке крепления ремня и прогиб в точке приложения язычка к рамке.
Н рамки от 7 до 4 см. Сечение рамки как овальное, так и трапециевидное. Следует отметить, что на пряжках типов 1 и 2 язычки клювообразно загнуты и достигают своим острием внутренней поверхности рамки пряжки. Рамки пряжек типа 2 орнаментированы горизонтальными поперечными углублениями - рудиментами "рифленого" орнамента пряжек эстиев в V в. Прямоугольный щиток обычно украшался по периметру прорезными параллельными линиями, реже - оттисками штампа. По форме щитка выделяются подтипы 2.1 (прямоугольный щиток), 2.2 (сложнотреугольный), 2.3 (округлый).
Типы 1 и 2 объединяют некоторые общие особенности. Только у этих типов встречаются овальные щитки. Некоторые пряжки сделаны из железа, что является редкостью для пряжек пруссов VI-VIII вв.
Тип 3 - пряжки имеют рамку трапециевидной формы, Н от 1,0 до 0,5 см, трапециевидного сечения, щиток прямоугольной формы, орнаментирован горизонтальными прорезными линиями. Подтип 3.1 -Н рамки от 1,0 до 0,9, язычок прямой, на прямоугольном щитке встречен чеканный орнамент "волчий зуб", рамка сохраняет рудименты "рифленого" орнамента. Подтип 3.2 - язычок пряжки в виде равностороннего креста.
Тип 4 - пряжки со сложной рамкой, Н от 1,0 до 0,6 см, щиток только прямоугольной формы. Подтип 4.1 - Н пряжки от 1,0 до 0,8. Подтип 4.2 -Н пряжки от 0,8 до 0,6, язычок в виде равностороннего креста, прямоугольные щитки в ряде случаев украшены прорезным кресто- и тавровидным орнаментом.
Тип 5 - Н рамки от 1,1 до 0,9 см, язычок прямой.
Тип 6 - рамка лировидная, все пряжки изготовлены из бронзы, язычок зачастую железный.
Пряжки типов 1-6 скрепляли пояса мужчин. Форма типа 1 имеет западнобалтское происхождение, восходит к местным древностям V в.67 и встречается по всей исследуемой территории. Пряжки типа 2 попали в землю пруссов при посредстве германоязычной части полиэтничного населения мазурского региона из Подунавья. В семи комплексах на могильниках западной части Мазурского Поозерья такие пряжки встречены вместе с пальчатыми фибулами типа II по И. Вернеру. Подобный инвентарный комплекс присутствует только у лангобардов Среднего Подунавья второй половины VI в.68 Показателем поступательного развития прусских пряжек VI -VIII вв. является увеличение в пределах типов 1-4 прямоугольного расширения у основания язычка. Последнее служило для фиксации ремня в определенном положении. Такая же функция была и у щитковидного расширения германских пряжек VI в.69 Как и прямоугольное расширение на ножках арбалетовид-ных фибул, соответствующая деталь является хронологическим индикатором прусских пряжек на протяжении 200 лет. Типы 1-5 сменяются у пруссов лировидными пряжками, самая ранняя из которых в погребении 117 могильника Ирзекапинис датируется первой половиной X в. Украшенная двумя головками хищных птиц, она позволяет предполагать сохранение традиций позднего этапа эпохи переселения народов70. Развитая форма таких пряжек в Скандинавии и Прибалтике датируется в основном первой половиной XI в.71, частично сохраняясь до XII в. Одна из лировидных пряжек пруссов, как считал В. Герте73, по своей форме имеет аналогии в древностях Поволжья и несет подражание арабской надписи.
Пряжки конского снаряжения, изготавливавшиеся преимущественно из железа, представлены следующими типами:
Отдел "двухчастные": тип 1к - прямоугольные. Подтип 1 - железные пряжки длиной от 4 до 6 см, в ряде случаев находились в могиле рядом со стременем. Подтип 2 - пряжка из тонкого бронзового листа с перемычкой по центру рамки и обоймицей, размером 4X2 см, служила чаще всего для крепления шпоры к сапогу всадника. Почти полная аналогия таких пряжек - в кургане в Скаддареедан (Сконе, Швеция, XI в.)74. Тип 2к - трапециевидные, широкая внешняя сторона рамки уплощена. Тип Зк -восьмерковидные, являющиеся результатом развития пряжек типа 2к. Промежуточный этап этого развития отражает пряжка из погребения б/№ могильника Холмогорье (рубеж VII - VIII вв.) 75. Тип 4к -круглые, диаметром около 4 см, в ряде случаев обнаружены в трупоположениях рядом с поясом, в основном входили в состав снаряжения для верховой езды. Тип 5к - щитковидные, нередко орнаментированы серебряной чеканкой. Отдел "трехчастные" - железные пряжки длиной около 5,5 см. Язычок укреплен на П-образной дуге рамки, соединенной свободно прокручивающимся стержнем, через который проходил скользящий подпружный ремень.
2. Украшения.
А. Гривны. Отдел I. Гривны из тонкого дрота. Предметы такого рода трактовались ранее как браслеты. Общие признаки гривен этого отдела - наличие кольца и крючка, замыкающего края кольцевидно изогнутого бронзового (реже - серебряного) дрота толщиной не более 3 мм, имеющего по краям круглое сечение. Диаметр гривны от 8 до 10 см. В девяти случаях дрот имеет тордированную поверхность и квадратное сечение. Гривны из погребения 8 могильника Березовка и погребения 1 могильника Первомайское свиты из двух дротов. Такие гривны можно считать продолжением развития одного из типов шейных украшений балтов эпохи римского влияния76. Надо полагать, что и остальные украшения этого отдела, состоящие из одного дрота, тордировка которого имитирует плетение, продолжают эту традицию. Подобные артефакты известны только в аварских древностях конца VII-VIII в.77
Отдел II. Гривны, свитые из нескольких дротов. Типология данного отдела основана на схеме М. В. Фехнер. Материал всех гривен - бронза. Тип I * - витая, с раскованными концами. В восточнославянских памятниках аналогичные гривны известны в XI - начале XII в.78 Подтип I. 1 - витая из двух дротов, овальная. Подобные гривны в литовских древностях сопровождают захоронения XI - XII вв. Тип II - витая из двух-трех прутов, с петлеобразной застежкой. В Восточной Прибалтике80 и Руси81 такие украшения относятся к концу X-XI в., однако для западных балтов они характерны в XIII - XIV вв.82 Для их соседей - населения Центральной
Литвы этого времени - присущи гривны только с пятиконечными концами .
Б. Браслеты. Типология основана на схеме В. П. Левашевой. Материал всех изделий - бронза. Тип Сентендре - браслеты с расширяющимися концами, близки славяно-аварским древностям VI-VII вв.84
Отдел "дротовые". Тип I - витые с уплощенными концами, характерны для Восточной Европы XI - XII вв.85 Тип II - плетеные щитково-конечные. На Новгородчине такие браслеты датируются XI - XII вв.86 Тип III - спиральные, до 14 витков, известны в IX-XI вв. как в северо-западной Литве87, так и в Латвии.
Отдел "пластинчатые". Тип I - с геометрическим прорезным орнаментом. Тип II - со стилизованными зооморфными головками. Эти браслеты распространены только в земле куршей (XI- XII вв.) .
В. Перстни. Типология перстней основана на схеме Н. Г. Недошивиной. Последние изготовлялись в основном из бронзы, редко - из билона. Тип I -пластинчатые, с заходящими концами. Тонкая пластина несколько расширена посередине и орнаментирована поперечными линиями и линиями, расположенными крест-накрест. В раннем средневековье такие перстни распространены на территории Руси89. Тип III - витые с заходящими концами, известны по всей территории Прибалтики и Восточной Европы. Тип IV - проволочные, дрот круглого сечения. Тип V - с полусферическим возвышением в центре кольца. Тип II - рубчатые, литые, с расширением по центру. Сечение дрота в точке расширения в основном треугольное. Подобные перстни распространены как на территории Руси90, так и в Литве91.
Г. Подвески. Типология проводится по форме предмета. Тип I - круглая, бронзовая, с прорезным орнаментом. Тип II - крестовидная ажурная, бронзовая, датируется XII-XIII вв.92 Тип III - клыки медведя с бронзовыми оковками, дужками для подвешивания биэсовидными и трапециевидными подвесками. Наиболее раннее использование таких украшений известно в земле ливов (XI в.)93. В XIII в. они уже в ходу в Польском Поморье , на северной95 и южной96 окраинах балтского мира. В восточнославянском ареале подобные находки единичны97. Тип IV - ромбические пластинчатые, изготовлены из бронзы, обильно представлены в пруссо-ятважских древностях XIII-XIV вв.98 Тип V - миндалевидные. Подтип V.1 - литые с кольцом, бронза. Подвеска из погребения 16 могильника Ирзекапинис на лицевой стороне сохранила изображение, имитирующее внутреннюю конструкцию небольшой ладьи типа кнарр (шпангоуты, киль, полубак, штевень). Весьма близкая по параметрам и орнаменту бронзовая подвеска найдена на могильнике Сребрне Взгуже (Волин, раскопки И. Войташека) в комплексе XII в." Подтип V. 2 - тонкая, с эсовидно загнутым концом, изготовлена из бронзы. Аналогичные по форме поясные застежки - элемент одежды западных славян - известны в XI в. в западном 100 и среднем Польском Поморье101. Тип VI - шпателеобразная, бронзовая. Сделанные из кости подвески такой формы представлены в древностях северной Эстонии102 и на ливских памятниках устья р. Даугавы103 в XI-XI1 вв.
По форме и параметрам эти подвески копируют средневековые писала, известные в русских городах Подвинья 104. Характерно, что в Латвии в слоях с такими подвесками встречены и собственно писала 105.
В погребении 8 могильника Давыдовка как подвеска, видимо, использовалось радимичское височное кольцо с тремя лучами. Радимичские кольца встречены и в других балтских комплексах раннего средневековья .
В погребении 8 могильника Просторное обнаружен редкий для земли пруссов предмет - цепе-держатель, характерный для населения востока Балтики 107.
Д. Бубенчики. Типы описаны в основном по схеме В. А. Мальм и М. В. Фехнер. Все бубенчики литые, изготовлены из бронзы. Тип 1 - грушевидные и четырехпрорезные. В нижней половине украшены прорезным линейным орнаментом. Верхняя и нижняя его части разделены слабым валиком. Подтип 1.1 -грушевидные уплощенные, высота 2,5 см. Подобные бубенчики характерны для конского снаряжения дружины центральной Литвы XI в.108 Тип 2 - шаровидные однопрорезные, с рельефным валиком. Тип 3 - эллипсовидные четырехпрорезные.
Все типы бубенчиков (кроме подтипа 1.1) известны в раннесредневековых древностях Восточной Европы (тип 1 - конец X-начало XII в., тип 3 -XII-XIII вв.) 109.
Е. Бусы. Данная деталь женского убора в погребальных древностях междуречья Ногаты и Деймы в эпоху раннего средневековья чрезвычайно редка. В отдельных погребениях встречаются остатки оправленных бусин (настовых и стеклянных) боченковидной формы. Янтарные бусы представлены типами Pauckenperle (асимметрично-бисфероидные), бисфероидными, плоскими (все изготовлены на примитивном токарном станке), неправильной формы (пластина янтаря, обколотая по краям). Как и у племен центральной Литвы в V-VIII вв. , обычное число янтарных бусин в погребении - от 1 до 3.
Ж. Венчик (обруч) головной - пластинчатый, изготовлен из бронзы. Пластины соединялись заклепками.
3. Булавки. Тип с крестовидным навершием -две находки таких булавок известны в северо-восточной Самбии,но, являясь типичным украшением куршей XI - XII вв.111, не зафиксированы у прусских женщин.
В прусских погребениях VI - VII вв. выявлены кольца, конструктивно сходные с гривнами отдела I, однако ввиду величины своего диаметра (от 3,5 до 8 см) не могущие служить шейными украшениями. Более логично отнести их к височным. Косвенно это подтверждается находкой в погребении 504 могильника Суворове кольца такого типа с прикипевшими стеклянными бусинами. В синхронных древностях западных германцев имеются отдельные височные
кольца из витого дрота с имитацией бусины 119 .
3. Предметы вооружения.
А. Мечи (рис. 15). Отдел "однолезвийные". Тип 1 - сакс "длинный" 113 - длина лезвия от 50 до 70 см, ширина в среднем 5 см, длина рукояти около 10 см. Тип 2 - сакс "узкий" - в прусском материале имеет длину 47 см. Остальные признаки являются общими для обоих типов: 1) все клинки имеют узкий, иногда слабо изогнутый конец, сечение клинка в основном тавровидное; 2) рукояти и гарды мечей изготовлялись из веществ, легко поддающихся горению или гниению (дерево или кость); 3) ножны имеют стандартную конструкцию - арматурой служит плотно облегающая клинок железная полоса, в которой находится деревянный футляр, изредка снабженный декорированными бронзовыми или серебряными накладками. Возможно, накладки были и у рукояти; 4) орнамент, покрывавший внешние накладки ножен, достаточно стандартен и представляет собой различные сочетания полос пуансонов в виде балюстрад, розеток (или концентрических окружностей) , косо перекрещенных линий. При наличии у ножен наконечника последний украшался орнаментом в виде "елочки"; 5) вертикальный принцип крепления меча к поясу удалось выяснить только для "узкого" сакса114. "Длинные" привешивались к поясу всадника горизонтально, видимо, со слабым подъемом рукояти. Такой вывод для мечей данного типа подтверждается массой придунайских115 и южнорусских116 аналогий. Кроме того, в одном из погребений могильника Ржевское (Славский р-н Калининградской обл.), оставленного скальвами в VIII в., обнаружен "длинный" сакс в ножнах с полукруглой обоймицей именно для горизонтального крепления к поясу117.
Несмотря на то что большинство прусских комплексов с однолезвийными мечами сопровождал конь со снаряжением для верховой езды, по своей метрической характеристике только "длинный" сакс мог быть использован для конного боя. Мечи сходного облика хорошо известны населению юго-восточной Прибалтики еще с раннего этапа эпохи римского влияния118, причем в III - IV вв. они сосуществовали с двулезвийными мечами119. Анализ орнамента ножен, проведенный П. Урбаньчиком, позволил датировать их в массе серединой VII в.120 Относительно характера и конструкции "узких" саксов, обнаруженных на могильниках пруссов, автор совершенно справедливо придерживается мнения о производстве их мастерами, знакомыми как с германскими, так и с аварскими традициями. Эти мастера определенно не являлись уроженцами Прибалтики 121. Данные традиции могли взаимодействовать в VII в. только на среднедунайских землях, где под властью авар сохранялись остатки гепидов 122.
По своим параметрам, форме и деталям "узкие" и "длинные" саксы отличаются от боевых ножей пруссов с клинком треугольной формы (Детлевсру, случайная находка, конец V в.) более раннего времени. Следует отметить хронологическое совмещение в середине VII в. "узких" саксов и неприсущей пруссам орнаментики ножен мечей с бурным развитием форм арбалетовидных фибул подтипов 3 и 4 и широким распространением поясных наборов с прорезными накладками.
В завершение следует отметить, что рукояти мечей из погребений 1 и 4 могильника Первомайское были обтянуты серебряными листами. Если лист из погребения 4 был украшен рельефным орнаментом во II общегерманском зверином стиле и датируется последней четвертью VI в.123, то лист из погребения 1 относительно своего орнамента явно вторичен первому.
Отдел "двулезвийные". При описании мечей этого отдела за основу взята схема Я. Петерсена с привлечением данных типологии А. Рутткаи. Варианты мечей выделяются по типу навершия рукояти. Тип D - меч из коллекций бывшего Пруссия-музеум, на клинке надпись: INGELRII, длина клинка 78,5 см, IX в.124 Тип Е - обломок меча из погребения 5 могильника Ветрово - первая половина IX в.125; из погребения б/№ могильника Междуречье - первая половина X в.126 Тип Н - меч из погребения б/№ могильника на ул. Лотничей (г. Эльблонг) согнут, снабжен по лезвию плетеным орнаментом и остатками надписи: . . .IB. . . ; меч из погребения б/№ могильника Давыдовка; меч, случайно обнаруженный в г. Калининграде, - начало IX-середина X в.12
Тип I - меч из погребения б/№ могильника Совхозное - начало IX - середина X в. Тип К (дериват) - два меча из погребения (?) б/№ могильника Тюленино (IX в.) Тип М - меч, случайно найденный у г. Приморье, на клинке имитация надписи - IX в.129
Тип О (дериваты)130 - два меча из погребения (?) в Коврове. По внешнему виду оформления рукояти они имитируют североевропейские мечи типа О, однако их навершия одначастные, отлиты из бронзы. Данные мечи могут датироваться X в.130
Тип S - меч из погребения б/№ могильника Заливное с серебряной плакировкой деталей рукояти.
Тип TJJ (XI в.) - меч из погребения б/№ могильника Авайки с надписью на лезвии ULFBERHT; меч из погребения б/№ могильника Совхозное; мечи
с местным оформлением рукоятей132 из погребения б/№ могильника на ул. Космодемьянского (г. Калининград) , погребений 2 и 6 могильника 1 Сосновка, погребения б/№ могильника Речное, погребения б/№ могильника Прогресс, погребения б/№ могильника Поляна, погребения б/№ могильника Славяновка, погребения б/№ могильника Песчаное, погребения 6/.М могильника Лангендорф, погребения б/№ могильника Космодемьянское, погребения 64 могильника Ирзекапинис133. Ввиду отрывочного характера данных о некоторых мечах этой серии, возможно, что они были найдены не в погребениях, а случайно.
Тип X (X- XI вв.) 134. Ранний вариант - меч из погребения 393 могильника Суворово с остатками изображения на клинке креста (начало надписи?); меч из погребения I могильника Сосновка (свернут двукратно); меч, случайно обнаруженный в могильнике Совхозное. Поздний вариант: с полукруглым навершием - меч из погребения б/№ могильника Домброва (согнут, с остатками надписи на клинке); меч из коллекций бывшего Пруссиа-музеум (длина клинка 93 см, конец загнут); с сегментовидным навершием - мечи из погребения 15 (на клинке -остатки надписи типа IN NOMINE DOMINI), погребения 16 (детали рукояти плакированы серебром) могильника Ирзекапинис; погребения б/№ могильника Вольное (на клинке - остатки надписи).
Тип YII - меч, случайно обнаруженный в могильнике Лукнайно; меч из погребения б/№ могильника Тюленино (однолезвийный. рукоять и навершие таушированы); меч из погребения б/№ могильника в окрестностях Давыдовки - XI в.135; меч из коллекций бывшего Пруссиа-музеум - первая половина XIV в.136 Тип Маннхайнм - однолезвийный меч. найденный в р. Преголе напротив о-ва Кнайпхоф (г. Калининград).
Тип XIII - меч, случайно найденный в Бензине.
Тип XV - меч из коллекций бывшего Пруссиа-музеум (слабо согнут), относится к варианту 1. Вариант 2 - мечи из погребений 30, 42, 56 (согнут двукратно) могильника Ирзекапинис, меч из погребения б/№ могильника Вольное. Вариант 3 - меч из погребения б/№ могильника Вольное - XIII в.137 Тип "меч-сабля" - меч из погребения б/№ могильника Зайцеве - середина X - середина XI вв.138
Вариант типа М - с полукруглым навершием -фрагмент меча из погребения 10 могильника Муромское - IX в.139
Учитывая достаточно фундированную для Северной Европы типологию и хронологию мечей по Я. Петерсену, нельзя не отметить некоторую закономерность распределения мечей в земле пруссов. Основное значение в этом массиве играют типы Т, X, Y, сосуществующие в XI в. Именно для этого времени ряд исследователей отмечали в юго-восточной Прибалтике не только производство деталей рукояти140 (при этом двухчастная конструкция наверший мечей типа Е заменялась одночастной)141, но и изготовление собственных клинков на основе прототипов ТII 142. Надписи на таких клинках в земле пруссов полностью отсутствуют, но в отличие от массы местных, восточнобалтийских мечей навершия и рукояти мечей пруссов в основном изготовлялись не из бронзы, а из железа и покрывались серебром.
Судя по отдельным находкам в погребениях, двулезвийные мечи пруссов имели ножны, изготавливавшиеся из парных деревянных планок, обтягивавшихся кожей. Кроме того, в нижней части ножен планки соединялись бронзовым наконечником. Подобные предметы давно привлекали внимание исследователей и для древностей бассейна Балтики были систематизированы Т. Арне и П. Паульсеном. Типологии последнего мы будем придерживаться при описании наконечников ножен мечей, обнаруженных в междуречье Ногаты и Деймы (рис. 16).
Отдел "прорезные". Тип 1- c изображением распластанной птицы. Подобные находки П. Пауль-сен считает местными дериватами скандинавских изделий в стиле Борре и датирует второй половиной X в.141 Будучи социальным показателем вождя дружины, такие наконечники воспроизводят заключительный этап жертвоприношения птицы. Это священнодействие являлось исключительно княжеской прерогативой144.
Тип 2 c изображением человеческой фигуры (погребение 117 могильника Ирзекапинис), по обе стороны которой находятся два дракона (?). Судя по форме, конкретная находка соответствует однолезвийному мечу и является местной переработкой скандинавской иконографической схемы "Один и вороны". Аналогии этому наконечнику известны только в дружинных древностях центральной Литвы 145 и земли ливов146.
Отдел "цельнолитые". Тип 1 - наконечники ромбической формы, подтип 1.1 - с изображением пальметты, тип 1.2 - без нее.
Если подтип 1.1 П. Паульсен связывает с кругом киевских древностей XI -XII вв.147, то местное происхождение наконечников подтипа 1.2 сомнений не вызывает148.
Тип 2 - с птицами в медальоне. Рисунок "геральдически" расположенных птиц (павлинов?), наиболее тонко исполненных на предметах из погребений 33 и 68 могильника Ирзекапинис, иконографически восходит к изображениям птиц на византийских тканях VIII в.149 Такой сюжет бытует в светском искусстве Византии до XII-XIII вв. как на тканях150, так и в торевтике, являясь отражением добрососедских отношений между людьми, защитой от зла151. Остальные наконечники этого типа из Прибалтики и Скандинавии152 несут более упрощенные изображения птиц уже без медальона и совершенно очевидно являются вторичными относительно прусских находок.
Тип 3 - с трехконечным крестом. Подтип 3.1 -с растительным орнаментом. Наконечники с короткими боковыми штангами имеют центральное навершие в виде "проросшего ростка", ниже которого - соответствующее рельефное изображение 153, имеющее массу аналогий в иконографии железного века154. У наконечников с длинными боковыми штангами есть крестовидный центральный выступ, ниже -нечеткое изображение растительного декора, что показывает вторичность данных предметов относительно наконечников с короткими боковыми штангами.
Подтип 3.2 - с элементами плетеного орнамента. Эти наконечники в своей верхней части имеют выступ в виде "проросшего ростка", по бокам которого представлены вертикальные полосы, составленные из растительных элементов. На тулове - неравносторонний крест, в нижней части переходящий в плетеный орнамент. Подобная схема характерна для скандинавских древностей X-XI вв. и трактуется как изображение мирового древа155. Указанные орнаментальные полосы по бокам креста в действительности могут изображать извивающихся драконов -хранителей древа. Типы наконечников 2 и 3 связывались П. Паульсеном с древностями куршей XI в.156
<Тип с выемкой. Такие наконечники ножен известны на о. Готланд и в Прибалтике в конце XI - начале XII в.157
Детали портупеи. Наконечник ремня из погребения 16 могильника Ирзекапинис с круглым навершием был обнаружен непосредственно у рукояти меча. Остальные наконечники ремней по своей принадлежности будут рассмотрены среди конского снаряжения.
Поясные кольца-разделители, также служившие деталями портупеи, характерны для всего балтийского субрегиона в основном в первой половине XI в.158
Б. Копья (рис. 17). Используя взаимодополняющие типологии Я. Петерсена и А. Рутткаи, основанные на анализе формы пера копья, прусские копья характеризуются следующим образом: тип Е (ланцетовидное перо). Общая длина лезвия около 35 см. Нередко по втулке украшались пламевидным врезным орнаментом, характерным для балтийского субрегиона в X в.151 Подтип E1 - общая длина около 24 см, в том числе втулка - 12 см. В ряде случаев втулка украшена плакированным орнаментом в стиле рунических камней. Оружие данного подтипа Я. Петерсен датировал XI в. Тип G (ромбическое перо с ромбическим сечением). Втулки некоторых копий украшены полосами плетеного орнамента, редкого для Скандинавии (первая половина XI в.) 161 и возникшего в прусской дружинной среде в конце X в.162 Подтип G1 - с граненой втулкой. Тип IV6 (перо треугольной формы, сечение ромбическое, с выделенной центральной осью). А. Рутткаи относит такие копья к типу IV 163 (G по Я. Петерсену) , однако параметры копий пруссов (длина лезвия 15 см, длина втулки 8 см) не соответствуют метрической характеристике данного типа по центральноевропейскому материалу. Втулки прусских копий типа IVб, как правило, украшены плакированным серебром в виде горизонтальных линий, что встречается чрезвычайно редко за пределами земли пруссов164 и относится к X в.165
Тип "а" (лавролистное перо, миндалевидное, часто с симметричным сечением). Длина лезвия 12 см, втулки 8 см. Некоторые копья данного типа украшены орнаментом в виде горизонтальных полос. В Центральной Европе близкие по форме копья типа III датируются XII-XIII вв.166 Однако в древностях скандинавов и пруссов прототипы копий типа "а" известны еще в V-VII вв.167 Типологический и технологический их анализ позволяет считать последние местной продукцией конца XI - начала XII в.16" Тип VI (узкое перо квадратного сечения). Появление таких копий в Центральной Европе связывается с восточноевропейским влиянием XII-XIII вв.169 Тип IV6 (L - сулицы). Длина лезвия до 7 см. Для сулиц характерны перо удлиненно-треугольной формы (два нижних угла - острые) с ромбическим сечением, а также черешок квадратного сечения с крюком на конце для крепления к древку. Все они относятся к метательным дротикам и в Центральной Европе датируются серединой XIII в. Близость форм данных дротиков к форме позднейших китобойных гарпунов позволяет предполагать их использование в раннем средневековье не только (не столько?) как оружие, но и как орудие морского промысла.
В. Топоры. К настоящему времени в древностях междуречья рек Ногаты и Деймы известно 46 топоров X-XIII вв., основная часть которых не была должным образом опубликована. Ввиду невозможности в настоящее время ознакомления с этим материалом характеристика топоров в данной работе выполнена на основе типологических разработок П. Паульсена
(рис. 18). Тип 1 - с выделенным обухом, длина лезвия от 14,5 до 16,5 см, ширина около 13 см. Тип 2 - с удлиненным лезвием. Данную форму П. Паульсен считает местной и датирует X - XII вв.172 Топоры с лезвием трапециевидной формы (тип 3), оканчивающимся крючком или выступом. Подтип с крючком - длина лезвия от 11 до 15,5 см, ширина около 7 см. На о. Готланд подобное оружие появляется в X в.173 Подтип с выступом и с отверстием у лезвия. П. Паульсен называет их родиной юго-восточную Прибалтику и относит к XI-XII вв. Лезвия этих топоров часто орнаментировались серебряной чеканкой или штампом, с обязательным выделением рубящей полосы. Украшенный чеканкой топор из погребения 16 могильника Ирзекапинис имеет полные аналогии в куршских174 и ливских175 древностях XI в., где орнамент, правда, упрощен. Подобное оружие снабжено орнаментом, воспроизводящим крыло птицы, вероятно, было приспособлено для метания. В отверстие близ лезвия крепился шкот, и при наличии крючка такие топоры могли успешно выполнять роль абордажных крючьев. Использование топоров в качестве метательного оружия отражено в скандинавской мифологии176. Тип 4 - равносторонние (секиры) - высота лезвия 22 см, ширина около 18 см (тип М по Я. Петерсену177). П. Паульсен связывает их происхождение со Скандинавией и датирует серединой X в. На древке секиры из погребения 10 могильника Ирзекапинис находилась бронзовая обтяжка с орнаментом в виде трехлопастного креста (символ бога молний), имеющая аналогии в Англии178. Топоры-молоты (тип 5) относятся ко второй половине X-XI в.179 Топоры с серповидно изогнутым лезвием (тип 6) - ширина лезвия около 8 см. Последние характерны для скальвов и литовцев XIV-XV вв.180
Большая часть упомянутых выше типов топоров [встречаются в древностях Северной и Восточной Европы. Основная часть топоров земли пруссов обнаружена на памятниках Самбии. Подобные скопления в Прибалтике зафиксированы также в северной части земли куршей 181 и в земле ливов182.
Г. Булавы. Тип 1 - в форме октаэдра, изготовлена из бронзы. Близкие по форме булавы известны в Восточной Европе в XI в.183, повлияли на появление булав данного типа у пруссов184. Тип 2 - бисфероидные, изготовлены из железа, по восточнославянскому материалу датируются X-началом XI в.185 Данный вид оружия в X-XI вв. служил, видимо, отличительным знаком вождей прусской дружины, к XIII в. становится обязательным атрибутом рядовых воинов прусского народного ополчения, их метательным оружием 186.
Д. Боевой нож. Широко распространен в балтской среде к северу от р. Немана, а также в Скандинавии, известен у пруссов в единственном случае в погребении 10 могильника Ирзекапинис.
Е. Шлемы. Единственный тип - сложносоставные остроконечные шишаки с бронзовой втулкойнавершием. Общепризнанное происхождение этих . шлемов - древнерусское (X-XI вв.)187.
Ж. Щиты. Умбоны щитов неизвестной формы обнаружены на могильнике Тюленино.
3. Кольчуги. Обрывки кольчуги найдены на могильнике Ветрово.
4. Орудия труда.
A. Ножи типологизированы по схеме Р. С. Минасяна188: группа I - с плавным переходом спинки ножа в рукоять; группа II - спинка ножа прямая; группа IV - клинки отделены от рукоятей выступами. Ножи последней группы датируются в Польском Поморье X-XI вв.189 Группа V - переход ручки к лезвию выполнен в виде зигзага.
Б. Ножницы пружинной конструкции - типологически соответствуют форме В по схеме А. Бецценбергера, датируемой X-XII вв.190
B. Орудия земледелия - единичные находки серпов (один из них - бронзовый, имел явно ритуальное значение) и сошника в слоях XIII -XIV вв. на городищах Логвинове и Грачевка. Складной серп
из погребения 45 могильника Ветрово принадлежит к снаряжению конного дружинника и не имеет отношения к земледелию. Подобные предметы широко распространены в воинских комплексах юга Восточной Европы IX-X вв.191
Г. Острога западнославянского типа X-XI вв.192 обнаружена в погребении 12 могильника Ирзекапинис.
5. Предметы быта.
А. Точила (оселки) - бруски прямоугольной формы, изготовленные из местных пород сланца (толщиной от 1,5 до 3 см), в ряде случаев - с отверстием, в котором сохраняются обломки бронзового кольца для подвешивания к поясу.
Б. Весы представлены единственным типом -бронзовой складной конструкцией. Чашечки весов, помещавшиеся в бисфероидный футляр, как и балки весов, украшались циркульным орнаментом.
В. Гирьки (табл. 2, 3). Тип 1 - куб со срезанными углами (бронза). Тип 2-боченковидная
железная гирька с бронзовой обтяжкой. Тип 3 -цилиндрическая свинцовая гирька с боковым вертикальным рифлением, нередко с изображением креста. Тип 5 - гирька в виде головки подковообразной фибулы. Все указанные типы гирек использовались балтами в X-XII вв.193
Таблица 2
Типы гирек в погребениях пруссов
| Памятник* | № погребения | Число точек | Тип | Реальный вес | Условный вес | Кратность |
| 45 | 14 | | диргем | 1,91 | | |
| 45 | 12 | 1 | | 3,64 | 3,82 | 2 |
| 45 | 11 | | головка фибулы | 5,91 | 5,73 | 3 |
| 45 | 68 | | то же | 9,53 | 9,55 | 5 |
| 45 | 177 | | 2 | 10,35 | 9,55 | 5 |
| 45 | 2 | 2 | 2 | 13,84 | 13,37 | 7 |
| 45 | 42 | | 2 | 13,70 | 13,37 | 7 |
| 45 | 30 | | головка фибулы | 13,53 | 13,37 | 7 |
| 45 | 5 | 2 | 2 | 14,80 | 15,28 | 8 |
| 45 | 37 | 2 | 2 | 15,25 | 15,28 | 8 |
| 45 | 2 | | 4 с крестом | 15,80 | 15,28 | 8 |
| 45 | 68 | | монета Фаустины Младшей | 15,00 | 15,28 | 8 |
| 45 | 42 | 2 | 2 | 19,75 | 19,10 | 10 |
| 45 | 11 | | 2 с крестом | 18,45 | 19,10 | 10 |
| 45 | 22 | 3 | 2 | 18,80 | 19,10 | 10 |
| 45 | случайная находка | 2 | 2 | 19,46 | 19,10 | 10 |
| 45 | место сожжения | | | 22,83 | 22,92 | 12 |
| 45 | 27 | | 2 с крестом | 22,53 | 22,92 | 12 |
| 45 | 30а | 4 | 2 | 24,90 | 24,83 | 13 |
| 45 | 2 | | 2 | 26,52 | 26,74 | 14 |
| 45 | 45 | | 2 с крестом | 27,53 | 26,74 | 14 |
| 45 | 39 | | 2 | 28,16 | 28,65 | 15 |
| 45 | 16 | | 2 | 28,50 | 28,65 | 15 |
| 45 | 32 | | 2 | 29,30 | 30,56 | 16 |
| 45 | 2 | 5 | 2 | 31,95 | 32,47 | 17 |
| 45 | 60 | 3 | 2 | 35,0 | 34,38 | 18 |
| 45 | 45 | 5 | 2 | 35,0 | 34,38 | 18 |
| 45 | 68 | | 2 с крестом | 37,80 | 36,29 | 19 |
| 45 | 1 | | обрубок дрота | 39,00 | 38,2 | 20 |
| 244 | место сожжения | | | 38,44 | 38,2 | 20 |
| 45 | 29 | | 2 с крестом | 39,48 | 38,20 | 20 |
| * Нумерация памятников по списку. |
Таблица 3
Типы гирек в погребениях пруссов
(кратность - 8,5 г, т. е. "артуг")
| Памятник* | № погребения | Число точек | Тип | Реальный вес | Условный вес | Кратность |
| 45 | 18 | | 2 | 8,97 | 8,5 | 1 |
| 45 | 4 | 1 | 1 | 12,75 | 12,75 | 1,5 |
| 45 | 48 | | 2 | 12,5 | 12,75 | 1,5 |
| 45 | 69 | | 2 | 12,30 | 12,75 | 1,5 |
| 45 | 28 | 2 | 2 | 16,20 | 17,0 | 2 |
| 45 | 1 | 2 | 2 | 18,0 | 17,0 | 2 |
| 45 | 22 | 5 | 2 | 34,71 | 34,0 | 4 |
| 45 | 12 | | 2 | 84,70 | 85 | 10 |
| 45 | 56 | | 2 | 92,85 | 93,50 | 11 |
| * Нумерация памятников по списку. |
Произведенный весовой анализ 40 гирек (в основном из комплексов могильника Ирзекапинис) позволяет выдвинуть предположение о наличии в земле пруссов в конце X-начале XII в. двух весовых систем: "северной" и "южной" (по В. Л. Янину)194, с безусловным преобладанием последней. В землях балтов к северу от Немана в это время наблюдается обратная картина195. Основная часть найденных в земле пруссов весов и гирек сосредоточена на Самбии196. Согласно данным весового анализа этих гирек, можно говорить о наличии тесных экономических связей местного населения с Русью.
Г. Пряслица. Типологизированы в целом по схеме Р. Л. Розенфельдта197. Тип 1 - боченковидные, шиферные. Диаметр отверстия от 5 до 8 мм198, нередко по периметру украшены зигзагообразным прорезным орнаментом. Часто расколоты пополам (вследствие обжига на погребальном костре). Тип 2 - усеченно-биконические. Глиняные пряслица такой формы (общий диаметр до 4 см, больший, нежели у шиферных) в V - VI вв. украшались по периметру штампованным орнаментом. Тип 3 - цилиндрические, шиферные. Подтип 3.1 - шайбовидные, янтарные (возможно, бусины крупных размеров?).
Д. Замки представлены цилиндрическими конструкциями с железным, обтянутым бронзовым листом корпусом XI-XII вв.199 Типы ключей: 1-й -с круглой рабочей частью; 2-й - торцевые; 3-й -с гребневидной рабочей частью200; 4-й - с "бородкой ".
Е. Шкатулки, деревянные (костяные?) с железной оковкой, найдены в могилах только в обломках,
Ж. Кресала. Тип 1 - подпрямоугольное; тип 2 -калачевидное.
3. Гребни костяные, известны в основном только в обломках. Отдел "сложносоставные". Части этих гребней скреплялись железными или бронзовыми заклепками, спинки украшались линейным и циркульным орнаментами. Отдел "двусторонние цельные" - характерны для Восточной Европы в X- XIV вв.201
И. Ритоны. Оковки верхней части ритонов представлены двумя типами: тип 1 - широкая полоса из серебряной бляхи со штампованным орнаментом (в элементах совпадает с орнаментом на ножнах однолезвийных мечей), восходят к местным древностям IV-V вв.202 Тип 2 - узкая бронзовая пластина, охватывавшая верхний край ритона, часто встречается в погребальных памятниках куршей XI - XII вв.203, восходит к скандинавским образцам204.
К. Ведра - редкая находка в могилах пруссов, представлены в обломках (сожжены на костре) в могильниких Ирзекапинис и Сосновка, имеют традиционно скандинавскую форму205. Две накладки из бронзы, плакированной серебром (?), находившиеся на ведре у основания его ручки (погребение 16 могильника Ирзекапинис), воспроизводят один из вариантов изображения бдина206.
Л. Блюда бронзовые являются массовым материалом прежде всего на могильниках Муромское и Ирзекапинис. Эти сосуды, имеющие форму уплощенной сферы и выполненные в тонкой восковой модели без кольцевого поддона и без орнамента, предположительно могут считаться продуктами местного производства207. Подобные блюда, изредка . обнаруживаемые в Скандинавии208, воспроизводят металлическую культовую (?) посуду мастерских Германии, встречаемую в Польском Поморье209. В Скандинавии бронзовые блюда входят в состав пиршественной посуды и интерпретируются как принадлежность захоронений типа B1 эпохи викингов 210. I ,В данном случае наличие пиршественной посуды является пережитком традиций вендельской эпохи. В погребениях пруссов блюда использовались, как свидетельствуют находки на могильнике Ирзекапинис, для переноса костей с костра в могилу.
М. Кувшин бронзовый (высота 6 см) найден в погребении 62 могильника Родники. Изображения таких сосудов известны в западноевропейских рукописях X - XI вв.211, что указывает на происхождение первого.
Н. Керамические сосуды из прусских погребений К VI-XIII вв. по форме и орнаменту типологизируются следующим образом (рис. 19).
Тип 1 - биконическая урна, восходящая в целом к местным традициям вплоть до эпохи раннего железа. Подтип 1.1 - сосуды с расширением тулова (высота в среднем 18 см) в нижней трети высоты изделия, по ребру орнаментированные прорезным (продавленным) зигзагом, ограниченным сверху и снизу налепными валиками. Венчик выгнут наружу, у ребра встречаются налепные выступы. Аналогии этим сосудам известны в придунайских древностях гепидов VI в.212 Вариант 1.1.1 - с го ризонтальными кольцевыми налепами в районе ребра. Подтип 1.2 (высота около 11 см) - с расширением тулова несколько ниже середины высоты, орнамент не стандартизируется, обязательными являются лишь конические налепы. Сюда относятся два парных сосуда и сосуд с ручкой. В скандинавском материале III-V вв. керамика данного подтипа имеет отдельные аналогии 213. Подтип 1.3 (высота около 16 см) - с расширением тулова в нижней трети высоты, орнаментированы "лоскутным" штампованным орнаментом, воспроизводящим конструкцию кожаных походных сосудов, имевших в I тысячелетии н. э. распространение у тюрок-кочевников214.
Тип 2 - сосуды биконической формы со слабо выделенным ребром, венчик отогнут, орнамент отсутствует. Подтип 2.1 - соотношение величин диаметра и высоты в значении менее 1, пропорции вытянутые. Подтип 2.2 - на кольцевом поддоне. Сюда же условно относятся "чаши" с зигзагообразным орнаментом. Перечисленные выше типы сосудов полностью сохраняют местные керамические традиции эпохи римского влияния: участие круга при их изготовлении незначительно, при формовке, возможно использовалась поворотная дощечка.
Следующие типы прусской керамики изготавливались на кругу (с разной степенью его применения).
Тип 3 - чаши усеченно-конической формы, орнаментированные прорезным орнаментом и гребенчатым штампом.
Тип 4 - сосуды яйцевидной формы (группа Ala по Д. Селлинг) 21в, соотношение диаметра и высоты 0,8 см, считаются южноскандинавского происхождения со славянскими элементами. Орнаментированы прямыми и волнистыми прорезными линиями, штампованный орнамент редок. В Германии такие сосуды изготавливались вплоть до XIII в.216, продолжая местную славянскую традицию.
Тип 5 - сосуды сфероконической формы (соотношение диаметра и высоты 0,8 см), венчик резко отогнут наружу, имеет S-видную форму (основная группа АИ по Д. Селлинг). Сосуды данного типа представлены в Гданьске в 980 - 1090 гг.217
Тип 6 - сосуды формы, близкой к биконической (соотношение диаметра и высоты 1), под венчиком -прямая или наклонная ровная стенка. Орнамент -прорезные линии и гребенчатый штамп. Учитывая преобладание в массиве прусской керамики данного типа, можно предположить его местное происхождение218. Подобная керамика близка торновскому типу сосудов Западного Поморья X в.219
Тип 7 - сосуды тюльпановидной формы (соотношение диаметра и высоты 0,5), орнамент - прорезные линии. Возможна генетическая связь данного типа с типом 6.
Для погребальной керамики пруссов характерной чертой является стандартная высота изделия (от 7 до 8 см), присущая прежде всего типу 7. Показательно, что все сосуды с данным параметром являются урнами-2, т. е. служили для переноса костей с костра в могилу. С той же целью использовались и лепные сосуды подтипа 1.3.
Особого внимания заслуживают своеобразные "клейма" на четырех сосудах (рис. 20) типа 6 (могильник Ирзекапинис). До обжига три знака были выложены на их днищах крупной дресвой. В целом подобные "клейма" раннесредневековых ние. Кольца снабжены железными или бронзовыми обоймами-держателями постромок. К данному подтипу относятся семь удил с бронзовыми кольцами. Удила подтипа 2 из погребения 23 могильника Кост-рово II имеют штанги трензеля крестообразного сечения, что характерно для Северной Европы X в.229 Подтип 3 - диаметр колец 10 см. Штанги трензеля витые. Тип 2 - кольчатые трехчастные. Диаметр колец от 5 до 15 см. Центральная перемычка трензеля S-видная, штанги в 11 случаях витые. Тип 3 - двухчастные с псалиями. Подтип 1 - удила с лопастными псалиями (по В. Ла Бому - тип Даумен)230, изготовленными в основном из бронзы. Подтип 2 -с прямыми железными псалиями. Подтип 3 - с S-видиыми псалиями. Подтип 4 - с роговыми псалиями, украшенные прорезным орнаментом. По форме им подражают псалии удил подтипа 3.1 (тип Даумен). Весьма близкие аналогии удилам подтипов 3.1, 3.2 и 3.3 имеются в древностях Подунавья раннеаварской эпохи231. Подтип 5 - с серповидными ("крылатыми") псалиями длиной от 3 до 20 см, часто -с плакировкой цинковым сплавом или серебром и чеканным орнаментом. Подтип 6 - с псалиями треугольной формы, длиной около 15 см, плакированы серебром. Подтип 7 - с прямыми, уплощенными псалиями длиной около 12 см. В одном случае штанги трензеля имеют характерное для скандинавских древностей крестообразное сечение.
Для сопоставления с удилами Восточной Европы, систематизированными А. Н. Кирпичниковым232, составлена следующая таблица.
Таблица 4
| Типы удил Восточной Европы |
Земля пруссов | 1.2 | 2 | 3.4 | 3.5 | 3.6 | 3.7 |
| Русь | IV | V | I в | III | | 1 б |
| Хронология | | IX-XIII вв. | X-первая половина XIв. | IX-XIвв. | X-XIвв. | | X-XIIвв. |
| Происхождение | | | Сев.Европа | | Сев.Причерноморье | | |
Находки на могильнике Кауп удил подтипа 1.2 и типа 2 (с витым трензелем ) в комплексах IX -X вв., имеющих скандинавские черты, подтверждают мнение А. Н. Кирпичникова о причастности данных предметов к североевропейским древностям. Однако анализ материала прусских могильников VI-VIII вв. позволяет связать их появление с землями западных балтов. Вывод А. Н. Кирпичникова о месте появления удил подтипа 3.5 следует пересмотреть ввиду неравномерной представленности последних в местном (24 экз.) и древнерусском (7 экз.) материалах. Такие удила возникли в юго-восточной Прибалтике не ранее конца X в. и восходят, видимо, к удилам с прямыми псалиями подтипа 3.7. Сходная картина распространения удил (в основном типа 2 и подтипа 2.5) наблюдается в древностях балтов нижнего течения р. Немана в XI-XII вв.234
3. Стремена представлены в древностях пруссов 134 экз. В основу типологии положена схема И. Антанавичюса 235. Тип I - восьмерковидные. Для Самбии И. Антанавичюс датировал их IX-X вв. В действительности ранний этап развития данного типа следует определять началом VIII в., когда он был воспринят пруссами из массива древностей 1 аварского периода236. Подтип 1.1 - стремена с перевитой петлей для крепления ремня. Раннемадьярский тип - со ступенькой, скованной из отдельных полос, - первая половина IX в.237 Тип III, вариант а - стремена высотой от 7 до 14 см, с выносным прямоугольным держателем ремня, с двумя защипами на ступеньке, имеют треугольную форму, видимо производную от стремян восьмерковидной формы. Их появление отмечается в Скандинавии в X в.238, существуют до середины XI в.239 В памятниках пруссов стремена в парах обычно раз-нятся своими параметрами до 4 см. Тип V - с широкой плоской ступенькой и прорезными бортиками. Данная форма связывается с Данией X в.240 Тип VI, вариант г - стремена яйцевидной формы, высотой от 8 до 13 см, с утолщением в точке перехода боковой штанги в рифленую ступеньку. Тип IV -в форме вытянутого овала, с серебряной плакировкой. Тип VII вариант а - круглые стремена, высотой от 8 до 12 см, крепление к ремню при помощи железной обоймицы, дужки стремян орнаментировались как инкрустацией (серебро или бронза), так и плакировкой. Ступенька рифленая, шириной до 5 см. Подтип VII.1 - с уплощенными дужками и боковыми выступами. Подтип VII. 2 - только с уплощенными боковыми выступами. Тип 1 - стремена овальной формы, высотой около 8 см, без отверстия для крепления ремня. Тип 2 - стремена подтреугольной формы, высотой от 9 до 12 см. Подтип 2.1 - с овальным выступом для крепления ремня. Подтип 2.2 - со скрещенными в верхней части дужками. Тип 3 -стремя с плоской дужкой, имеет треугольную форму с выступами ниже широкой ступеньки. Подтип
3.1 - выступы ниже ступеньки отсутствуют. Подтип
3.2 - стремена трапециевидной формы, появились у пруссов на рубеже VII -VIII вв.241 Подтип 3.3 -стремя с узкими боковыми сторонами. Подтип 3.5 -с ромбической в плане ступенькой.
Орнаментика, встреченная на стременах типов VII и 3, известна на скандинавском материале XI в.242 Стремена типов III, IV и VI считаются привнесенными в Прибалтику из Скандинавии и Восточной Европы243. Типы VII и 3 - балтского происхождения. Последние, а также стремена типа 2 непосредственно восходят к раннемадьярским прототипам244.
4. Конские оголовья представлены ремнями, покрытыми металлическими накладками. Тип 1 -прямоугольные накладки длиной от 2 до 12 см, изготовлены из бронзы. Подтип 1.1 - прикреплены к сбруе при помощи одной или двух пар бронзовых заклепок, датируются VII в. Вариант l.la - накладки длиной около 2 см, крепившиеся поперек ремня, орнаментированы горизонтальными прорезными линиями. Вариант 1.16 - укреплены продольно, орнаментированы "волчьим зубом". Вариант 1.1в -.присоединены к ремням при помощи проволоки, орнаментированы двумя-четырьмя рядами жемчужного орнамента (псевдозаклепки), "плетенкой", решетчатым и зигзагообразным орнаментами. Данные накладки датируются по погребению V могильника Тумяны концом VII - начало VIII в. и, кроме Мазурского Поозерья, известны только на памятниках пруссов в устье р. Ногаты. Подтип 1.2 - накладки прямоугольной формы с Т-образным прорезным орнаментом, как и накладки варианта 1.1 а, могли служить украшениями пояса.
Тип 2 - накладки квадратной формы. Подтип 2.1 - в виде "криновидного креста" (бронза, плакированная серебром), восходят к протомадьярским древностям начала IX в.245 Подтип 2.2 - бляхи размером 1X1 см с орнаментом в виде плетеного креста (X--XI вв.)246 или с "жемчужным" декором. Подтип 2.3 - железные с боковыми треугольными вырезами. Близкий к ним подтип 2.4 - накладки железные с квадратными боковыми вырезами, восходят к вендельским образцам VIII в.247
Тип 3 - круглые накладки. Подтип 3.1 - умбоновидные, изготовлены из бронзы, хорошо известные как в вендельской Скандинавии248, так и в Подунавье VI-VII вв.249 Подтип 3.2 - полусферические, диаметром до 2 см, первоначально (на позднем этапе эпохи переселения народов) также характерны для Скандинавии250 и Среднего Подунавья251. Подтип 3.3 - накладки с солярным орнаментом, продолжающие аварские традиции252,
Тип 4 - железные, таушированные серебром бляхи, центром распространения которых прежде считался дружинный центр XI-XII вв. в земле
аукштаитов253 .
Четверики, скреплявшие ремни оголовья в точке пересечения, представлены полусферическими накладками с четырьмя прямоугольными выступами, изготовлявшимися из бронзы и имеющими многочисленные прототипы в конском снаряжении племен Евразии гуннской поры.
Подвески к конскому оголовью представлены единственным типом: налобные подвески миндалевидной формы с изображением ворона, изготовлялись из бронзы и покрывались листовым серебром. Последние служили социальным признаком коней прусских дружинников. Изображение ворона в земле пруссов, как и в других землях балтийского субрегиона, служило дружинной эмблемой и являлось практически первым гербом раннесредневековой Европы254.
Наконечники ремней, сделанные из бронзы, изредка покрывались серебряной фольгой. Тип 1 -ланцетовидные. Подтип 1.1 - наконечники шириной до 1 см. Подтип 1.2 - шириной до 3 см. Предметы обоих подтипов орнаментировались штампами в виде треугольников и полукружий, линейным орнаментом по периметру наконечника. Тип 2 - обоймица подтрапециевидной формы с линейным орнаментом. Тип 3 - в виде стилизованной конской головки, символизирующей, видимо, прусский обычай жертвоприношения конской головы . Тип За - наконечник (спаренный) в виде голов животных, имеет североевропейское происхождение (с начала X в.)256. Тип 4 - удлиненной формы, с двумя треугольными вырезами в верхней части. Наконечники типов 3 и 4 в ряде случаев служили в конском оголовье подвесками.
На материале могильника Ирзекапинис можно проследить этапы деградации накладок и подвесок конских оголовий. Особенно четко этот процесс реализуется на примере подвесок типа 1 и накладок типа 3. Наиболее сходны по рисунку подвески типа 1 из погребений 10 и 52; 36, 56 и 37а, особняком стоят находки из погребения 65, явно не являющиеся синхронными. В конце этой линии равития рисунок ворона приобретает чрезвычайно схематизированные и деструктурные черты, сходные (по накладке из погребения 64) с позднейшим знаком литовского князя Миндовга257. Генетически накладки типов 2, 4 и 5 восходят к соответствующим типам литых накладок, связанных в целом с южнорусскими древностями X - XI вв.
Конструкции оголовий, зачастую фиксируемые в погребении in situ, систематизируются следующим образом (рис. 21). Тип 1 -трехременная. Подтип 1.1 - конструкция, снабженная накладками подтипа 1.1 и четвериками. Подтип 1.2 - с малыми прямоугольными накладками, помещенными поперек ремня, и четвериками. Подтип 1.3 - с круглыми накладками подтипа 2.2. Подтип 1.4 - с накладками типа 2. Тип 2 - четырехременная конструкция, включающая налобный ремень. Подтип 2.1 - с накладками подтипа 1.1 и четвериками, близок оголовью подтипа 1.2. Подтип 2.2 - с круглыми накладками подтипов 2.2 и 2.3, близок оголовью подтипа 1.4, была распространена в Среднем Подунавье уже в V в.258 Подтип 2.3 - конструкция, снабженная только накладками подтипа 1.2. Тип 3 - с тремя поперечными ремнями. Особый вид - конструкция с перекрещенными налобными ремнями.
По сопутствующему комплексу хронология такова: оголовья подтипа 2.3 - конец VII -начало VIII в., подтипа 1.3 - начало VIII в., остальные датируются временем после середины VII в.
Традиция конструкции оголовья коней из четырех ремней, снабженных прямоугольными накладками (тип Кирпенен), прослеживается в юго-восточной Прибалтике уже во II - III вв. н. э. и считается местной259. Новым для раннесредневековых пруссов явились конструкции оголовий с перекрещенными налобными ремнями, снабженными (зачастую с двух сторон ремня) накладками с тисненым орнаментом.
Оголовья подтипа 1.4 с крупными и мелкими квадратными накладками и налобными подвесками известны в дружинных древностях Восточной Европы X в.260 Оголовья тина 3 являются местным изобретением, косвенно на это указывает подгонка накладок оголовья иного вида к схеме типа 3 в погребении 45 могильника Ирзекапинис261. Схема оголовий типа 2 функционировала в кочевой среде Поднепровья в X в.262, она известна также в дружинных древностях юго-восточной Польши X-начала XI в. , попав туда, видимо, с прусскими воинами.
5. Седла представлены в древностях пруссов бронзовыми или железными оковками с деревянными фрагментами собственно седел.
6. Навершие плети уникально (погребение 2 могильника Ирзекапинис), имеет прямые аналогии в раннебулгарских древностях Поволжья X -начала XI в.264
7. Ботала представляют собой колокольчики усеченно-конической формы, изготовленные из пакетированных листов железа, бронзы, реже - серебра. Судя по находкам на могильнике Ирзекапинис в комплексах оголовий in situ, ботала располагались между выступами нижней челюсти коня.
8. Скребницы, являвшиеся в III-V вв. массовым материалом в конских захоронениях могильников эстиев, для пруссов VI-XIII вв. чрезвычайно редки, сохраняют при этом традиционную форму.
Все изложенное выше позволяет трактовать конское снаряжение пруссов как вполне самобытный и цельный вещевой комплекс, выделяющийся на фоне соответствующих категорий инвентаря остальных раннесредневековых балтов. В комплексах VI -начала VIII в. конструктивно и в деталях оголовья продолжают линию развития предшествующего времени265. С VIII в. оголовья коней прусских воинов постоянно включают в свои схемы новаций, связанные первоначально с традициями тюркских кочевников Подунавья и Поволжья, затем реализуют некоторые черты традиций дружинного снаряжения Среднего Поднепровья. Для прусских могильных комплексов эпохи раннего средневековья характерным является наличие определенной группы предметов, практически непригодных для реального использования (горизонтальные шпоры с шипом диаметром 0,5 см, бронзовые шпоры, удила с длиной. трензеля 10 см, пластинчатые стремена миниатюрных размеров с боковинами толщиной 4 мм). Подобный феномен уже отмечался для погребальных древностей куршей X-XII вв.266 Правда, конские захоронения там отсутствуют. Пояснение этому феномену в прусской культуре дает остеологический анализ останков 11 коней (могильник Ирзекапинис), выполненный В. П. Данильченко. Возраст трех из них от 1 до 1,5 лет, т.е. конь для выездки еще не пригоден. Останки других животных также принадлежат жеребятам близкого к упомянутому выше возрасту. Именно в комплексах с останками этих жеребят (погребения 7, 8, 13, 14, 18) и найдены детали конского снаряжения, не подходящие для реального использования. В погребениях 28 и 34 на челюстях коней зафиксированы невыпавшие молочные зубы. Итак, "субтильные" варианты предметов конского снаряжения можно считать принадлежностью конского молодняка, в ритуальных целях помещавшегося в могилы пруссов. Конское захоронение имело в прусском погребальном обряде важную роль. Согласно их представлениям, путь в заоблачные дали покойный осуществлял верхом, что убедительно показано в Христбургском договоре 1249 г.267 Этот обычай находит отражение на поминальных камнях XI в. с о-ва Готланд268 (изображение пути в Валгаллу).
ХРОНОЛОГИЯ ПРУССОВ ПО ДАННЫМ ПОГРЕБАЛЬНЫХ ПАМЯТНИКОВ
Приведенный выше типологический анализ предметов, составлявших погребальный инвентарь могильников междуречья Ногаты и Деймы, был нацелен на выявление непрерывных и наиболее характерных направлений развития местной материальной культуры. В перспективе эти направления имеют хронологическое значение. Полученные типологические ряды, подкрепленные прочно датированными отдельными позициями (по аналогиям с традиционной, устоявшейся в современной науке датировкой), несомненно, предполагают разные временные показатели для типов вещей, например находящихся на противоположных концах этих рядов.
Выявлению прусской раннесредневековой археологии способствовал временной анализ тесно связанной , с прусской культурой мазурской культурной группы269 и базового для исследуемых древностей могильника Суворово270 (табл. 5). Внимательное рассмотрение локально представленных значений признаков по методу, предложенному П. П. Ефименко271, определило устойчивые сочетания определенных предметов по подтипам и вариантам, прежде всего фибул и пряжек (для VI-VIII вв.), удил и стремян (для IX-XII вв.). Микроанализ данных, полученных при раскопках некоторых могильников (табл. 6), уточнил хронологию пруссов X - XI вв. Несмотря на то что такая сложнейшая часть исследования древностей пруссов, как хронология, требует дальнейших конкретных разработок, уже на современном этапе работы можно сделать определенные выводы.
Учитывая возможность выявления хронологических этапов посредством всестороннего разбора отдельных локально представленных признаков, использовавшегося в советской археологии еще в предвоенное время272, проведен соответствующий анализ групп признаков. Полученные графы ((рис. 22) - (рис. 23)) представляют собой последовательно соединенные, в целом локальные, три скопления вариантов признаков. На эту схему накладываются данные погребального обряда. Привлечение хронологических данных (по имеющимся установленным аналогиям) для различных категорий инвентаря позволяет схему относительной временной связи продатировать абсолютно. Полученные хронологические периоды прусской археологии выглядят следующим образом.
Этап I (конец V-третья четверть VI в.) - погребальный обряд - от одной до трех групп кальцинированных костей без отстатков погребального костра, зачастую - в урне, разбитой камнями, помещавшейся в округлую яму. Обязательный инвентарь - арбалетовидные фибулы типа 2, пальчатые фибулы с тремя "лучами", пряжки типа 1, тордированные гривны, в начале этапа - рифленые височные кольца; сосуды подтипов 1.1, 1.2. Данный этап характеризует состояние местной культуры в процессе развития местных древностей периода E1a (по К. Годлевскому).
Таблица 5
Взаимовстречаемость некоторых подтипов фибул и пряжек
| Могильник |
Погребение |
Фибулы арбалетовидные |
Фибулы пальчатые |
Дериват |
Пряжки |
| 1 |
2.1 |
2.2 |
2.3 |
1.1 |
1.2 |
2 |
| Суворово |
131 |
+ |
|
|
|
|
+ |
+ |
|
|
| 138 |
+ |
|
|
|
+ |
|
|
|
|
| 146 |
+ |
|
|
|
|
|
+ |
|
|
| 164 |
+ |
|
|
|
|
|
+ |
|
|
| 222 |
|
+ |
|
|
|
|
|
+ |
|
| 319 |
|
+ |
|
|
|
|
|
+ |
|
| 317 |
|
|
+ |
|
|
|
|
+ |
|
| 303 |
|
|
+ |
|
|
|
|
|
+ |
| 286 |
+ |
|
+ |
|
|
|
+ |
|
|
| 284 |
|
|
+ |
|
|
|
|
+ |
|
| 204 |
|
|
+ |
|
|
|
+ |
|
|
| 162 |
|
|
+ |
|
|
|
+ |
|
|
| Речное |
90 |
|
|
|
+ |
|
|
|
+ |
|
| Суворово |
287 |
|
|
|
+ |
|
|
|
|
+ |
| 278 |
|
|
|
+ |
|
|
|
+ |
|
| 264 |
|
|
|
+ |
|
|
+ |
+ |
|
| 213 |
|
|
|
+ |
|
|
|
+ |
|
| 165 |
|
|
|
+ |
|
|
+ |
|
|
| 307 |
|
|
|
+ |
|
|
|
|
+ |
| 386 |
|
|
|
+ |
|
|
|
|
+ |
| 192 |
|
|
|
|
+ |
|
|
+ |
|
Таблица 6
Хронологические показатели могильника Ирзекапинис
| № погребения |
Стремена |
Удила |
Шпоры |
Пряжки |
Копья |
| 1 | 2 | III | IV | V | VI | VII | 3 |
1.2 | 3.4 | 3.5 | 3.7 |
I | 1 | III | IV |
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | * |
E | G | IVб | L | а |
| 23 |
| | + | | | | | |
+ | | | |
| | | |
| | | | | |
| | | | |
| 18 |
| | + | | | | | |
+ | | | |
| | | |
| | | | | |
| | | | |
| 67 |
| | + | | | | | |
+ | | | |
| | | |
+ | | | | | |
| | | | |
| 22 |
| | + | | | | | |
+ | | | |
+ | | | |
+ | | | | | |
+ | + | | | |
| 10 |
| | | + | | | | |
| + | | |
| | + | |
| | | | | |
| | | | |
| 52 |
| | | | | | + | |
| + | | |
| | + | |
| | | | | |
| | | | |
| 39 |
| | | | | + | | |
| | + | |
| + | | |
| | | | | |
| | | | |
| 11 |
| | | + | | | | + |
| | | |
| | | |
| | | | | + |
| | + | | |
38 |
| | | + | | | | |
| | | |
+ | | | |
| | | | | |
| | | | + |
36 |
| | | | | | | + |
| | + | + |
| | + | |
| | | | | |
| + | | | + |
33 |
| | | | | | | + |
| | | |
| + | | |
| + | | | | + |
| | + | | |
56 |
| | | | | | | + |
| | | |
| | | |
+ | | | + | + | |
| | | | |
61 |
| | | | | | | + |
| | | |
| | | |
| | | | | + |
| | | | |
64 |
| | | | | | + | |
| | | |
+ | | | |
| | | | | |
| | + | + | |
37а |
| | | | | | | + |
| | | + |
| | + | |
| | | + | | |
| | + | + | |
42 |
| | | | + | | | |
| | | |
| | | |
| + | | | | |
| | + | | |
65 |
| | | | | | | + |
| | | |
| | | |
| | | + | | |
| | | | |
| * Отдел "трехчастные" |
Этап II (конец VI - третья четверть VII в.) -происходит постепенное распространение погребального обряда типа 2 (конское захоронение - в нижнем ярусе), кальцинированные кости в урнах или группы костей сменяются рассеянными среди остатков погребального костра отдельными костными обломками. Обязательными являются сосуды подтипа 1.3, гривны.
Этап III (конец VII - начало VIII в.) - обряд стабилизируется в виде двухъярусного захоронения (тип 2). Встречаются как безынвентарные могилы, так и комплексы, где количество инвентаря превышает 10 единиц (в том числе могилы, содержащие останки военачальников с ритонами, которым сопутствовали в одной яме два-три захоронения рядовых (?) воинов). Обязательными являются арбалетовидные фибулы подтипа 4, пряжки подтипов 4, 5, биконические сосуды (урны-2) с "лоскутным" орнаментом. Могильникам берегов Калининградского залива характерны предметы готландского, западноевропейского и западномазурского происхождения. Некоторые могильники (Ленче, Светлый) закладываются на новых местах.
Этап IV (конец VIII-начало X в.) - ведущий обряд - подтипа 2.1. Распространяются ранее чуждые пруссам категории инвентаря (стремена и удила со штангами, привнесенные из кочевого мира). В начале данного периода окончательно исчезают последние реминисценции местной культуры позднего этапа эпохи переселения народов (бронзовые четверики, длинные накладки конских оголовий, многочисленная гарнитура поясных наборов).
Этап V (X в.) - обряд - подтипа 2.1. Ведущий инвентарь - стремена типов III и 2, кольчатые удила типов 1 и 2, ланцетовидные копья типа Е. Распространяются предметы североевропейского происхождения (удила с витым трензелем, железные накладки конского оголовья).
Этап VI (конец X-начало XI в.) характеризуется прежде всего расцветом дружины северовосточной Самбии, могильники которой выделяются
обилием отделанных серебром находок, разнообразием номенклатуры инвентаря. Ведущим для всей земли пруссов остается обряд подтипа 2.1, однако "консервативные" погребения мужчин, сопровождаемые расположенными к западу костяками коней, сохраняются с VI в. по левобережью р. Деймы. Этап VII (начало XII-начало XIII в.) ознаменован распространением ингумаций с северной ориентировкой. Господствуют подковообразные фибулы с витым или тордированным корпусом, витые гривны, витые и пластинчатые браслеты, перстни. Находки оружия в погребениях крайне редки. Традиции материальной культуры пруссов резко меняются
прежде всего из-за исчезновения дружинных древностей, а также вследствие усиления контактов с соседними родственными племенами. Для всей западной части балтского мира на данном этапе созданы предпосылки для формирования единой культуры.
Этап VIII (с начала XIII в.) - преобладание ингумаций с западной ориентировкой. Обряд пруссов, возможно, испытывает влияние христианских традиций прежде всего из-за исчезновения дружинных древностей, а также вследствие усиления контактов с соседними родственными племенами. Для всей западной части балтского мира на данном этапе созданы предпосылки для формирования единой культуры.
Этап VIII (с начала XIII в.) - преобладание ингумаций с западной ориентировкой. Обряд пруссов, возможно, испытывает влияние христианских традиций. Ведущий инвентарь (как и у остальных западных балтов) - прямоугольные кресала, плоские браслеты, подвески из блях.
* Н - соотношение высоты и ширины рамки пряжки.
** Здесь и далее типология прусского археологического материала составлена по данным типологических схем ряда исследователей, с добавлением автора.
1 Jaskanis I. 1974. S. 268.
2 Ibid. S. 267.
3 Okulicz 1. 1973. S. 447.
4 Ibid. S. 449.
5 Kaczihski M. 1976. S. 258.
6 Dabrowski K. 1975. S. 267.
7 Кулаков В. И. 19856. С. 130.
8 Grunert W. 1944. Abb. 1.
9 Кулаков В. И. 1985а. С. 85.
10 Кулаков В. И. 1980а. С. 89-91. 11 Gronau W. 1983. S- 141.
12 Валатка В. 1977. С. 423; Васке А. 1974. С. 397.
13 Dorr R. 1914. S. 5.
14 Мату зова В. И. 1979. С. 26.
15 Галл Аноним. 1961. С. 33.
16 Janssen H. L. 1939. S. 193.
17 Кулаков В. И. 1985в. С. 53.
18 Таутавичюс А. 3. 1980. С. 86.
19 Там же. С. 84.
20 Nalepa J. 1964. Мара.
21 Zoll-Adamikowa П. 1979. Rye. 59.
22 Gaerte W. 1931. S. 125.
23 Пашуто В. Т. 1955. С. 501.
24 Стурлуссон С. 1980. С, 9.
25 Odoj R. 1958. S. 152.
26 Hensche W. 1871. S. 136.
27 Muller-Wille M. 1970-1971. S. 188.
28 Кулаков В. И. 1988. С. 125, 126.
29 Амброз А. К. 1966. С. 16.
30 Aberg N. 1919.
31 Kulakow W. I. 1990.
32 Kuhn H. 1974. S. 869.
33 Unverzagt W. 1960. S. 145-147.
34 Tallgren A. M. 1925. S. 6.
35 Bohner K. 1958. S. 90, Taf. 12.2.
36 Klindt-Jensen 0. 1955. Fig. 88.
37 Herman B. 1935. S. 70.
38 Gaerte W. 1929. S. 224, Abb. 170 d, g; Abb. 187 b.
39 Амброз A. K. 1966. C. 32, табл. 14, 20, 266.
40 Bohner K. 1958. S. 110.
41 Nerman B. 1935. S. 125.
42 Корзухина Г. Ф. 1978. С. 29.
43 Nerman B. 1969. Taf. 291.
44 Odoj B. 1958. Rye. 4.
45 Salmo H. 1956. S. 30-36.
46 Muhlen B. 1975. Taf. 40,6.
47 Мальм В. А. 1967. С. 163.
48 Сергеева 3. M. 1977. С. 36.
49 Nerman В. 1929. S. 146.и Dillon M., Chadwick N. K. 1975. Rye. 42, 43.
51 Lietuviv liaudies menas. 1958. N 450.
52 Nerman B. 1931. S. 169-171.
53 Engel C. 1931a. S. 86; Urbanavicius V. 1979. P. 20, il. 1-3.
54 Мальм В. А. 1967. С. 168.
55 Goplenec. A. 1958. S. 161.
56 Urtans J. 1980. P. 81.
57 Odoj B. 1958. S. 145.
58 Арх. ИА АН СССР. № 2292.
59 Мальм В. А. 1967. С. 171.
60 Thiel E. 1968. Abb. 150.
61 Tautavicius A. 1978. Zem. 34.
62 Muhlen B. 1975. Taf. 41, 12.
63 Volkaite-Kulikauskiene R. 1970. P. 165.
64 Nerman B. 1929. S. 146.
65 Muhlen B. 1975. Taf. 25.
66 Дедюхина В. С. 1967. С. 203.
67 Aberg N. 1919. S. 106.
68 Bona I. 1976. S. 56.
69 Pirling B. 1974. Taf. 52(2).
70 Ковалевская В. Б. 1979. Табл. XIII, 6.
71 Nerman В. 1929. S. 124, 125.
72 Balodis F. 1936. P. 27, 14.
73 Gaerte W. 1935. S. 65.
74 Statens Historiska Museum. 1907. Fig. 167.
75 Muhlen B. 1975. Taf. 22.
76 Gaerte W. 1929. Abb. 182.
77 Fettich F. 1926. PI. VII. 17, 18. 78 Фехнер M. B. 1967. C. 73.
79 Latvijas PSR archeologija. 1974. Tab. 48, 1, 2.
80 Фехнер M. B. 1967. C. 71.
81 Odoj R. 1958. Tab. XXI-XXI1I.
82 Urbanavicius V. 1980. P. 14, 15.
83 Volkaite-Kulikauskiene R. 1971. P. 38.
84 Cilinska L. 1966. S. 154.
85 Левашева В. П. 1967. С. 215.
86 Там же. С. 228.
87 Kulikauskas P., Kulikauskiene В., Tautavicius A. 1961. Р. 490.
88 Hoffmann J. 1941. Taf. XII.
89 Недошивина Н. Г. 1967. С. 261.
90 Там же. С. 264.
91 Kulikauskas P., Kulikauskiene R., Tautavicius A. 1961. P. 500.
92 Мугуревич Э. С. 1965. Табл. VIII, 14.
93 Tonisson E. 1974. Taf. XXV, 4. м Hensel W. 1966. Fig. 225.
95 Daiga J. 1980. 1!. 10.
96 Odoj R. 1958. Tab. XVIII. 1, 2.
97 Спицын A. A. 1904. Табл. 1,3. № Odoj R. 1958. Tab. XVIII, 8.
99 Stacija archeologiczna ШКМ PAN w Wolinie. N 1078/66.
100 Ibid.
101 Muzeum archeologiczny w Malborku. 102 Краут А. 1980. Табл. XVIII, 12-15.
103 Balodis F. 1936. P. 2-4.
104 Зверуго Я. Г. 1975. Рис. 38. 105 Balodis F. 1936. P. 1, 5.
106 Latvijas PSR archeologija. Tab. 76, 11. 107 Хвощинская H. B. 1976. Рис. 1, 23, 24.
108 LietuviY liaudies menas. P. 100.
109 Мальм В. А., Фехнер M. В. 1967. С. 134-137.
110 Таутавичюс А. 3. 1980. С. 85, 86.
111 Tautavicius A. 1978. Prieda 49.
112 Heim B. 1934. Bild. 20. 113 Ehrlich В. 1931. S. 18.
114 Urbanczyk P. 1978. S. 113.
115 Fettich F. 1926. Tab. VII. 8.
116 Амброз А. К. 1971. Рис. 14, 9.
117 Engel C. 1939. Abb. 9.
118 Gaerte W. 1929. Abb. 150.
119 Ibid. Abb. 197. a, c.
120 Urbanczyk P. 1978. S. 115.
121 Ibid. S. 128.
122 Csallany D. 1961. S. 14.
123 Werner J. 1935. S. 87, Taf. 9.
124 Ruttkai A. 1976. Abb. 1.
125 Petersen ]. 1919. S. 70-75.
126 Ibid. S. 78.
127 Ibid. S. 83.
128 Ibid. Fig. 72.
129 Ibid. S. 105.
130 Muhlen B. 1975. S. 142.
131 Petersen J. 1919. S. 126.
132 Muhlen B. 1975. S. 122.
|
|
