Глава 1. Интерьер древнерусского жилища
Предметы жилого помещения
Детальная реконструкция внутренней обстановки и меблировки древнерусского дома затруднена разрозненностью археологического материала, который, правда, весьма незначительно компенсируют данные этнографии, иконографии, письменных источников. Впрочем, эта компенсация, в частности отмеченная исследователями стандартизация композиционных и конструктивных приемов, дает возможность наметить устойчивые черты жилого интерьера (Бломквист Е.Э., 1956; Габе Р., 1955; Маковецкий И.В., 1962; Рабинович М.Г., 1964; 1968): ограниченные объемы жилища, единство планировки и меблировки, основной поделочной материал -дерево. Именно эти составляющие наряду с вековыми традициями уклада определили то удивительное однообразие внутреннего устройства домов, которое характерно для всего восточнославянского мира.
Стремление минимальными средствами создать максимум удобств обусловливало лаконизм интерьера, основными элементами которого были печь, неподвижная мебель - лавки, полати, разнообразные поставцы и подвижная - стол, скамья, столец, кресла, различные укладки - коробья, сундуки, кубелы. Цельность восприятия такого интерьера достигалась благодаря нерасчлененности пространства помещения. Деление ее стенками либо переборками не практиковалось.
Древнерусская печь, вся целиком включенная в помещение избы, являлась и в прямом и в переносном смысле домашним очагом - источником тепла и уюта. Недаром в лексикологии древнерусского периода понятие "жилище" ассоциировалось не только со словами "дом", "изба", но и "истьба", "истобька" или "истопка" (НПЛ под 1093; Лавр. л. под 1074, 1097 и др.), которые подчеркивают главенствующее положение печи в помещении.
Печь очень рано превратилась в важный элемент украшения интерьера. Присущее русским мастеровым стремление к красоте способствовало выработке лаконичных средств оформления очага и припечного пространства. При этом использовались различные материалы: глина, дерево, кирпич, изразец. Обычай белить печи и расписывать их разнообразными узорами и рисунками, по-видимому, весьма древний. В XVI-XVII вв. широкое распространение получили сплошные изразцовые плоскости. Включение отдельных изразцов известно с раннего средневековья: немногочисленные обломки изразцовых кирпичей находят в городских напластованиях, нередко внутри построек, начиная с XI в. Непременным элементом декора печи являлись припечные доски, закрывавшие устье истопки. Их нередко украшали резьбой, что придавало им изысканность. Изредка декорировались даже наружные части столбов опечка. В одной из новгородских построек XIV в. плоскость столбов опечка в нижней, выступающей над поверхностью пола части была декорирована простым геометричным прорезным орнаментом (зубчиком).
Околопечное пространство, как правило, выделялось грядкой, т.е. двумя брусами или перекладинами, которые укреплялись над челом печи. Опорой им служил массивный печной или опечный столб (стамик), торцы заводились в стены дома. Стамик, обычно его верхний конец (приголовок), обтесывали в виде плавного мягкого завитка или в форме лошадиной головы, или шарика, на который вешали полотенце. Позднее стамик по наиболее распространенному декоративному элементу стали называть коником или боранкой.
Возможно, в ряде построек невысокая перегородка могла отделять стряпущую (шомнушу) от остального пространства избы. Аналогичный конструктивный прием известен по этнографическим материалам Севера и Северо-Запада (Бломквист Е.Э., 1956. С. 20-23; Габе Р. 1955. С. 82, 83). Подобная перегородка представляла собою красивую ширму с архитектурно обработанными филенчатыми плоскостями или резными приголовными фигурами. Таким образом перегородка органически включалась в состав неподвижной, врубленной в стены мебели.
Неподвижная мебель встраивалась и рубилась одновременно с избой, образуя с ней одно неразрывное целое: лавки, поставцы, посудники, полати и весь остальной деревянный "наряд" избы.
Встроенные в стены лавки являлись важнейшим элементом дома. Впервые укрепленные от осыпания подпорными стенками земляные лавки были зафиксированы в полуземляночных жилищах роменской культуры (Рыбаков Б.А., 1939. С. 324). Днем они использовались для сидения, а ночью как ложе. Такие лавки были традиционными в древнерусских жилищах Рязани, Вышгорода, Суздаля и других городов.
В ряде построек в конце XII в. прослежены остатки столбов, вкопанных внутри помещения на некотором расстоянии от стен; их можно трактовать как опоры лавок (Древняя Русь. Город, замок, село. 1985. С. 150, 151). Подобным же образом можно интерпретировать остатки столбов, удаленные от стен избы. Вероятно, с опорных столбов перекидывались брусья, торцы которых заводили в стену сруба. На них укладывались доски лавок.
Встроенные стационарные лавки нередко дополняли лаконичными деталями, органично вписанными в архитектонику помещения, в том числе резными досками (опушками), которые пришивались к наружному торцу лавки (табл. 1, 25), подставками - стамиками (балясинами), подпиравшими лавку в двух-трех местах. Подобные детали нередко выразительно декорировали (табл. 1, 6).
Плоскость стен оптимально использовалась под различные полки - залавники, полавники, посудники, судники, блюдники, мисники, поставцы. Последний термин наиболее употребителен для множества посудных полок. Стационарные поставцы нередко врубались в пристенные столбы. При этом книзу их делали шире, а вверху - уже. На нижних полках держали массивную посуду, на верхних - мелкую (Костомаров Н.И., 1860. С. 54).
Вероятно, поставцам придавалась выразительная декоративная форма. В любом случае, генетически восходящие к поставцам "шафы" "шахвы", "шкафы" были предметом особого внимания мастеров XVII-XIX вв., что подтверждается этнографическим материалом.
О широком распространении в древнерусском быту поставцов, вписанных в архитектонику внутренних пространств даже парадных приемных залов, писал еще С. Герберштейн (1908. С. 204).
Однако в археологических коллекциях детали поставцов не вычленены из массы разрозненных деталей меблировки. Единственное, о чем можно говорить с уверенностью, так это о специальных полочках для хранения деревянных ложек (ложечники, лжичники (табл. 2, 7); вполне достоверна и их конструкция, известная по этнографическим материалам (см. табл. 2, 2). Помимо стационарных лжичников, использовались и переносные стояны для ложек.
К стационарным предметам древнерусской избы следует также отнести настенные крюки-спицы и подвесные крюки. Они служили вешалками для одежды, головных уборов, всякой утвари, в том числе посуды, конской сбруи и т.п. Устройство спиц и подвесных крюков однотипно: клин либо палка с сучком. Верхняя часть подвесных крюков нередко дополнительно обрабатывалась под крепление (табл. 2, 3-4). Настенные крюки-спицы вбивали клином в паз или трещину стены (табл. 2, 8-10). Им часто придавали форму птичьих головок, звериных мордочек и даже человеческих личин. Этнографически известен шапочник - специальная доска с крюками-спицами, прикреплявшаяся у входа. Редки находки металлических подвесных крюков, в верхнюю часть которых вставлялось подвижное кольцо для крепления (табл. 2, 11).
Помимо встроенных лавок, древней формой мебели были переносные скамьи. Обычное место скамеек - у стола. Наиболее архаичный вариант - скамья, сделанная из тесаного древесного ствола с обрубленными сучьями-ножками (табл. 1, 14). Нередко использовались приставные скамьи с двумя ножками на одном торце, другим торцом клавшиеся на стационарную лавку либо вставлявшиеся в соответствующие пазы в стене (табл. 1, 17). Принцип изготовления приставных скамей аналогичен архаичным образом переносной скамьи. Впрочем, имелись переносные скамьи современного типа (табл. 1,22, 24) - с четырьмя ножками или с заменяющими их глухими досками по концам (Павлович Ю., 1929. С. 46-51). Скамьи дополнялись спинками. Их делали из тонких липовых досок, которые затем пришивались лозой к брусьям спинки скамьи либо прикреплялись балясинами. В городском быту позднейшего времени были известны переметные скамьи с откидной спинкой-переметом. Обычно спинки скамей орнаментировались (табл. 1, 22). Боковины скамей украшались прорезным орнаментом (табл. 1, 8), а возможно, дополнялись подлокотниками, оформлявшимися объемными скульптурными изображениями. Так мы склонны объяснять различные части зооморфных скульптур новгородской коллекции со следами скола от какого-то крупного предмета (табл. 1, 24; 2, 6-7).
Столы, подобно лавкам, восходят к стационарным образцам. Впрочем, их роднит не только происхождение, но и значение древнерусского слова "стол": оно адекватно в отношении таких предметов, как скамья, сиденье, ложе (Синод. Пат. XI в., Жит. Нифонта и др.). Изначальное значение термина - "нечто застланное", "застланное чем-нибудь (тканью, ковром) место" (Черных П.Я., 1956. С. 82).
Прообраз передвижного стола - неподвижные глинобитные столы с глинобитными лавками около них - известен в пронских жилищах XI-XIII в. в Рязанской области (Милонов Н.П., 1931) и в киевской землянке XII в. (Каргер М.К., 1958. С. 310-312). Передвижной стол унаследовал от своего архаического предшественника постоянное место в интерьере древнерусского жилища - в переднем углу.
Этнографический и иконографический материал дает возможность реконструировать его облик. Такой стол имел забранное досками подстолье (раму, связывающую ножки стола) и толстые короткие ножки. Массивная столешница из плотно скрепленных, хорошо подогнанных досок всегда делалась съемной. Края столешницы значительно выступали за подстолье, иначе за столом было бы неудобно сидеть. Подстолье использовалось рационально: верхнюю часть, забранную боковинами, приспосабливали под расхожую обеденную посуду. Иногда низ стола обносили деревянной решеткой - здесь зимой держали кур.
Вероятным переходным типом от неподвижного к передвижному столу (со стационарным местом в интерьере) является стол, врубленный узкой торцевой стороной в фасад сруба, противоположной стороной опиравшийся на две массивные ножки. Этнографически подобный вариант стола известен.
К скудной подвижной мебели относятся стульчики -род невысокого табурета. Их варианты многообразны. Известны табуреты, сделанные из комля сосны с корнями-ножками, обрезанными до нужной высоты. Для тех же целей использовались части дупла или выдолбленного ствола, а затем обшивали их сверху кожей или тканью. Близки к ним по форме табуреты-стулья, известные по новгородским материалам. Подобные стулья делали из четырех гнутых прутьев со специальными пазами. Остов такого стула-табурета был кубическим. Его верхнюю плоскость перекрывали досками, забранными в продольные пазы верхних планок (табл. 1,27).
Возможны были табуреты и другой, более сложной формы. Косвенное свидетельство в пользу бытования разных вариантов стульев-табуретов - обширная терминология подобных предметов. Слово "стул" в письменных памятниках известно только с XVI в. (И.И. Срезневский цитирует послание Ивана Грозного в Кирилло-Белозерский монастырь ок. 1578 г.). Но это не значит, что предмет, названный данным словом, не был известен ранее. В книжных памятниках древнерусского периода для обозначения этого понятия употребляются такие слова, как "седло" (ПВЛ под 6582 г.), "селище" и, конечно, "столец". Но трудно сказать, каким словом это понятие выражалось в просторечии. Не называли ли предмет словом, которое Даль отмечает как областное новгородское "ослон-стул"?
С давнего времени употреблялось слово "кресло". Именно с ним связывает Б,А. Колчин происхождение ряда находок резных спинок из новгородской коллекции дерева (Колчин Б.А., 1971. С. 25-27). Они разнообразны по форме и орнаментации (табл. 1, 9, 11-13). В задней стенке сделаны специальные пазы для крепления на высоких ножках. Подобные варианты сидений могли иметь резные скульптурные боковины и даже подлокотники с художественно обработанными поверхностями (табл. 2, 6). В древнерусском быту кровать была редким явлением, хотя само слово встречается в ранних древнерусских текстах, например в "Слове о полку Игореве": "Одевахе мя, рече, чръною паполомою на кровати тисовой...". Вероятно, подобные предметы были роскошью, доступной только знати. Впрочем, кровать могли называть ложем, легалом, постелей, одром.
Непременной частью обихода была колыбель (люлька, зыбка), подвешенная на гибком шесте (оцепе) укрепленном под потолком. Сама люлька представляла собой невысокий ящик без дна, иногда согнутый из луба, либо просто раму, сбитую из четырех планок. Вместо дна натягивали холст, бересту или луб. Иногда к краям зыбки пришивали деревянные стенки (табл. 1, 75).
В этнографическом материале восточных славян известны многочисленные приспособления для обучения малышей сидеть, стоять и ходить: седухи (седульки), стояки (стоюнки), ходульки (ходушки), возочки и т.д. Впрочем, в археологическом материале остатки подобных предметов не встречены, а их детали почти не отличимы в массе деревянного бытового инвентаря.
Особое место в интерьере древнерусского жилища занимали различные укладки, коробьи, сундуки, кубелы, скрыни для хранения одежды, белья, ценных вещей. Термин "укладка" употребляли для обозначения почти всякого переносного хранилища для одежды и других вещей - это и лубяной короб, и деревянный сундук, и липовая кадка с крышкой и замком (кубел).
Наиболее совершенная форма кубла - высокая, узкая, почти цилиндрическая долбленая кадка с ушками, отдельной крышкой и накладной-проушиной для заклинивания (табл. 1, 23, 26). Применялись для подобных целей также бондарные сосуды из клепок. Деревянные хранилища закрывались на замок (табл. 1, 16, 19, 20), а их плоскости (стенки и крышки) украшались снаружи резным рисунком (табл. 1, 18).
Древняя форма сундука - простой деревянный ящик с плоской крышкой. Подобный (без крышки) был обнаружен в новгородских напластованиях XI в. Безусловно, размеры сундуков варьировались в зависимости от назначения. Об этом свидетельствуют разные размеры нутряных замков. Наверняка, сундуки дополнительно оковывали железными полосами, накладками, жуковинами. В коллекциях из городских напластований есть образцы, использовавшиеся для подобных предметов.
Безусловно, в интерьере древнерусского жилища были предметы, совмещавшие разные функции. К таковым следует отнести "рундуки" (вероятно, длинные лавки-лари), упомянутые среди убранства княжеского терема на страницах "Сказания о Мамаевом побоище".
Особое место в древнерусской избе занимали предметы религиозного культа как христианского, так и языческого, причем нередко они соседствовали. С. Герберштейн писал: "В каждом доме и жилище на более почетном месте у них имеются образы святых, нарисованные или литые; и когда один приходит к другому, то, войдя в жилище, он тотчас обнажает голову и оглядывается кругом, ища, где образ..." (Герберштейн С., 1908. С. 86, 87).
Впрочем, столь же традиционными в интерьерах жилищ были предметы домашнего рукоделия; представить в зимнее время избу без ткацкого станка и прялки невозможно.
Необходимо учитывать социальную поляризацию древнерусского общества, которая отражалась и на внешней, и на внутренней характеристике жилища. Это было очевидным уже для книжника XI в., укорявшего хозяина богатой "храмины": "ты же жив дому, повалуше испьсав, а убогый не иметь, къде главы подъклонити" и призывавшего подумать "...о убогыхъ, како льжать ны-ныне, дождевыми каплями, яко стрелами пронжаеми, а другыя от неусповения седяща, водою подъяты" (Изборник Святослава). Эти сопоставления отражают реалии тогдашней жизни, когда убогие жилища одних ютились в непосредственной близости от деревянных хором и каменных дворцов других.
Однако мы не вправе исключать стремление бедняков обиходить свое жилище. Некоторые из них, не имея достаточных материальных средств, обладали другим ценным качеством - умением не только преодолеть пространственную ограниченность помещения, но и украсить его. Этнографический материал крестьянской избы это подтверждает.
Осветительные приборы
Важным декоративным элементов древнерусского жилища были светильники. Им придавали особое значение потому, что естественный свет слабо проникал сквозь волоковые окна и внутренность дома большую часть дня оставалась темной.
Все осветительные приборы можно разделить на три группы: это сосуды для масла, подсвечники и светцы-лучинодержатели.
Масляные светильники использовали на Руси с раннего времени. Целая коллекция их была найдена в славянском слое Саркела-Белой Вежи (Плетнева С.А., 1959. С. 253 Рис. 38, 38). Их делали из обычной горшечной глины, округлыми или подчетырехугольными, на стояках или без них, иногда они предназначались для подвешивания.
Примечательно, что основная масса светильников первой группы происходит из южных районов Руси связь их с традицией, идущей из городов Северного Причерноморья, несомненна (История культуры Древней Руси, 1948. С. 232). Среди масляных светильников раннего времени нужно упомянуть бронзовый светильник иранского происхождения, найденный в одном из курганов Гнездовского могильника (Сизов В.И., 1902. С. 60. Табл. VIII, 4; Даркевич В.П., 1976. С. 52. Табл. 45, 4-6). Он датируется IX-X вв.
Начиная с X в., широко распространяются в южнорусских городах светильники в форме кувшина, к верхней части которого примазано плоское блюдце для масла (табл. 3,1-4). В боковой части основания такого светильника делался овальный вырез для того, чтобы сосуд не попортился при обжиге.
Прототипы подобных светильников известны среди керамических изделий Крыма X в., есть они и в хазарском слое Саркела. На Киевщине они доживают до XIII в. Их формовали на круге, доказательством чего служит линейно-волнистый орнамент на боковых поверхностях. В Новгороде с XI в. распространились керамические светильники иного вида. Наиболее ранние из них имеют конический стояк, открытый снизу. К верхней части примазано довольно глубокое блюдце для масла (табл. 3,5,8). Очевидно, такие светильники ставились не прямо на стол, а на глиняное блюдце. Изготовлялись они всегда на круге, а в XII-XIV вв. их покрывали поливой (табл. 3,6).
С XII в. в Новгороде стали пользоваться масляными лампами такой же формы, но с глиняным блюдцем, примазанным уже к нижней части стояка (табл. 3, 7, 9). Иногда их тоже покрывали поливой, обычно зеленой. Такого типа лампа XII в. из Пскова была приспособлена для подвешивания.
С XI в. в Киеве и Киевщине появляется большая серия масляных ламп, так называемые светильники киевского типа - поначалу их считали характерными только для этого города. Это полые, открытые снизу стояки, к которым прикреплены два блюдца - одно вверху, другое -в верхней трети стояка. При горении в нижнее блюдце с верхнего стекало масло.
Стояки таких светильников украшались линейно-волнистым орнаментом, все они изготовлялись на круге гончарами. Наиболее ранние делали из обычной горшечной глины; светильники XII-XIII вв. - из светложгущейся глины. Их высота варьировалась, иногда их покрывали поливой (табл. 3, 12, 14, 26, 27, 33, 34).
За пределами Киева подобные светильники были найдены в Вышгороде и Гришенцах (Мезенцева Г.Г., 1973. С. 72-77), в Смоленске и Смоленской области (Седов В.В., 1960, С. 87) (табл. 3, 75). Судя по всему, они там местного производства. Такой светильник найден в нижних горизонтах культурного слоя Москвы (Розенфельдт Р.Д., 1968) (табл. 1, 19; табл. 3, 13).
В других городах Руси с XI в. бытовали масляные лампы более примитивной конструкции. Они имели вид плоского блюдца, примазанного сверху к трубчатому стояку конической формы, обычно открытому снизу. Вероятно, они ставились на керамические блюдца. Такие светильники формовались на круге из горшечной глины. Их находили при раскопках в Ржищеве в 1963 г. в урочище Монастырек (табл. 3, 22), в Старой Рязани (Монгайт АЛ., 1955. Рис. 93. Табл. 3, 11), в Галиче (Пастернак Я., 1944. Рис. 81, 7). У последнего стояк граненый (табл. 3,10).
Широко были распространены на Руси масляные лампы в форме низких мисок с загнутым внутрь краем и ручкой (табл. 3,16,20,23). Ручки имели вид длинных выступов или петли (табл. 3,18, 19, 24, 23, 16, 20). Подавляющее большинство светильников этого типа было найдено в Киеве (рис. 3, 17). Но находили их и в Смоленске, Полоцке, Новгороде, а в Любече была найдена серия таких ламп. Необычный светильник в форме горшка со сквозными отверстиями для фитилей и петлевидной ручкой найден в городище Ивань на Киевщине (табл. 3,21).
Своеобразный вариант керамических светильников домонгольского времени представлен закрытыми сосудами ладьевидной формы с носиком для фитиля и довольно узким горлом (табл. 3,25, 32). Иногда их называют "петушками". Два таких светильника конца XII в. были найдены в Киеве, их часто интерпретировали как умывальники. Еще один подобный формы сосуд найден в слое того же времени в Рязанской области (Монгайт АЛ., 1961. С. 284. Рис. 123).
Вторую группу светильников составляют подсвечники. Они использовались для восковых свечей, сальные свечи появились гораздо позднее. О свечах постоянно упоминается в письменных источниках, начиная с X в. (свечая). Находят свечи и при раскопках, целая коллекция их происходит из Новгорода. Для освещения рядовых жилищ использовали свечи диаметром от 0,8 до 2,5 см, в церковном обиходе - диаметром до 4-5 см.
Известны находки кругов воска, из которых не отливали, а скручивали свечи: фитиль плотно обматывали по спирали размягченной полоской воска, а потом окунали в жидкий воск, который заполнял стыки полосы и неровности поверхности. Примечательно, что свечники были довольно многочисленной в городах ремесленной профессией (Арциховский А.В., 1939. С. 12). Богатые дома и культовые сооружения на Руси располагали для освещения бронзовыми подсвечниками. Один такой подсвечник лиможской рабты XIII в. был найден во Вщиже, там же был найден бронзовый подсвечник с ажурным основанием XII в. (Рыбаков Б.А., 19536, вклейка к с. 104; Даркевич В.П., 1966. С. 20, 21, табл. 22, 4, 5) (табл. 8, 2, 37). В алтаре храма окольного города Переяславля в 1953 г. были обнаружены части бронзового литого подсвечника ХП-ХШ вв., видимо французской работы (Даркевич В.П., 1966. С. 16, табл. 10, 5). На городище Княжья Гора найден бронзовый подсвечник с богатым орнаментом. По мнению В.П. Даркевича, он сделан во Франции в ХП-ХШ вв. (Ханенко Б.Н. и В.И., 1902. Табл. IX, 243; Даркевич В.П., 1966. С. 14. № 18. Табл. 8, 4). Там же был найден подсвечник, украшенный головками животных (Ханенко Б.Н. и В.И., 1902. Табл. IX, 242; Даркевич В.П., 1966. С. 14. Табл. X, 1-3). Он попал на Русь из Северной Германии или Скандинавии ХII-ХШ вв.
При археологических работах на территории Суздальского собора были найдены шесть фигурок львов со следами железных штырей на спинах. Н.Н. Воронин предполагал, что эти фигурки, выполненные русскими мастерами, служили подножьями двум большим подсвечникам, каждый из которых покоился на спинах трех львов (Воронин Н.Н., 1956. С. 23, 24. Рис. 11).
В рядовых жилищах Древней Руси подсвечники делались из дерева, глины, иногда из камня.
Деревянные подсвечники состояли из круглого в сечении стержня с гнездом для свечи. Нижний конец его был округлым или прямоугольным (табл. 3,30,29). Находки таких подсвечников многочисленны в культурном слое Новгорода с X по XIV в. (Колчин Б.А., 1968. С. 80; 1968-а. С. 219, 220). Несколько деревянных подсвечников были найдены в Новгороде на Готском дворе. На их подставках изображены тамгообразные знаки (табл. 3, 28, 31).
Для свечей небольшого диаметра широко использовали железные подсвечники, значительное число которых было найдено при раскопках в Новгороде (Колчин Б.А., 1959. С. 97-99). Они имеют вид уплощенного штыря, который забивали в стенку сруба, другой его конец представлял собой отогнутую под углом трубку. Такие подcвечники появились в Новгороде в XIII в., найдены они и в Пскове (табл. 3, 41-43). Бытовали они долго: их много в слоях XV-XVII вв. в Москве (Рабинович М.Г., 1964. С. 246. Рис. 105, 5).
В Новгороде с XII в. распространяются железные подсвечники с отходящими от стояка двумя-тремя ветвями, снабженными трубками для свечей. Подобные подсвечники во множестве находят в Москве, в слоях XV-XVI вв.
Судя по новгородским материалам, с XIII в. дома на Руси освещались лучинами, с помощью приспособления для их удержания - светцов. Это стержень, заканчивающийся парными пружинами, в которых зажималась лучина. Стержень забивался в деревянный стояк, а под лучиной ставилось корыто с водой.
В XIII в. были распространены железные светцы с одной парой пружин (табл. 3,37,39, 40,41). Иногда светцы снабжались подсвечниками для свечи. Форма светцов со времени усложнялась, в XV в. светцы стали делать с тремя парами пружин, сразу для трех лучин.
Классифицировал светцы по материалам Новгорода Б.А. Колчин (Колчин Б.А., 1959. С. 97, 98. Рис. 83). Их находили и в других городах: в Пскове, Старой Руссе, Белоозере. Л.А. Голубева полагает, что они бытовали и в XII в., а наиболее ранние - в XI в. (Голубева Л.А., 1973а. С. 126. Рис. 44, 5, 7).
В Древней Руси были широко распространены и такие не бытового назначения осветительные приборы, как хоросы и лампады, но они связаны не с каждодневным хозяйственным бытом, а с христианским культом.
|
|
